Или стояла и ухмылялась в два голоса.
Я услышала их вовремя, ещё успела сбавить шаг и не залететь за балбесом Арни в переулок. Прошла мимо, лишь коротко глянула направо, недовольно сморщила носик, как любила делать тётушка, если заставала нас с братом за игрой в неположенном месте, но не могла придумать хорошей причины запретить и прогнать. В переулке на мгновение замолчали, но подозрений я не вызывала, и разговор тут же продолжился, словно им от переизбытка эмоций не хватало сил удержать языки за зубами. Шпана, двое. Знакомые лица. Арни за ними увивался, но что-то у него не срасталось, плохо вписывался в компанию, да и лет ему не хватало, этим было на троечку больше, а может и на пяток. Ему с ними было весело, а им с ним возиться не хотелось. С ровесниками Арни и вовсе не повезло, пару лет бесконечные дожди не давали вырастить и собрать урожай, над Хюрбеном висела угроза голода, и рожать детей мало кто решался, ждали, когда закончатся ненастья. Поэтому чаще всего одинокий Арни сидел и скучал дома, пока его утешала чёрно-белая кошка с драным ухом.
Шпана мне никогда не нравилась. Особенно эти двое, оба из приличных семей, но с гнильцой внутри, что-то мерзкое незримо витало вокруг них. Первого я мысленно окрестила Длинным, второго Синим — нос у него, обычно, был именно такого цвета, то ли от рождения мёрз, то ли сломал кто-то очень неудачно. Поинтересоваться их именами никогда в голову не приходило, тут же забуду лишнее.
Меня не покидало нехорошее предчувствие. Я завернула за дом с другого боку, прокралась позади и остановилась у поворота.
— Молодец, мелочь, — шепелявил Длинный. Ему не хватало пары тройки зубов, а потому узнать его говор было легко.
— Вот теперь уважаю, — подхватил Синий.
Арни молчал, но я легко представила, как он заливается краской от смущения и не может выдавить ни слова, только похлопывает губками, словно большая удивлённая рыбка.
Что ж ты спёр, гадёныш?
Я попыталась выглянуть из-за угла, но юбка с шуршанием тёрлась об стену, так что пришлось замереть и отложить попытки до лучшего момента. К счастью, заговорщики были слишком увлечены, чтобы меня услышать.
— Красота. Что тут за заклятия? Как пользоваться выяснил? — спросил Синий.
Арни тоненько ойкнул, но быстро нашёлся, включив режим несносного трепла:
— Конечно, выяснил. Ничего знать не нужно. Всё уже само сделано, ну, то есть, наколдовано. А, тьфу, зачаровано. Поразит любую нечисть, главное, в сердце. Его делали против той ведьмы, что в лесу жила, отец говорил, что им и убили. Даже шанса не было.
Кто-то присвистнул.
— Морду набью, если соврал, — пообещал Длинный.
— Угу, — не очень покладисто, но крайне обречённо согласился Арни и чуть не уложил меня следующим вопросом, — так мы волка пойдём ловить?
— Волка, волка, — прошипел Длинный.
— Только мне потом вернуть надо, пока не обнаружили, — неуверенно то ли сообщил, то ли попросил Арни, получив в ответ ехидное гыгыканье.
— Вернёшь, не дрожи.
Судя по звуку, Синий похлопал его по плечу.
Зараза же ты, Арни, подумала я.
Некий знаменитый ножичек у мясника действительно имелся, сама видела. Да и Беон любил на посиделках им хвастаться, особенно когда доходил до нужной для баек кондиции. Ножичек, вернее, кинжал, был красивый, острый (гадость!), а на рукояти располагался затейливый орнамент. Работа не местная, возможно, привезли издалека, ещё в те времена, когда торговцы часто у нас гостили. Такие вещи берегли, как семейные реликвии, не удивительно, что со временем они обрастали легендами. Увы, никакой магической силы кинжал не имел, а если когда-то и был заговорён, то точно не против нечисти, а как лучшее оружие для любого вора — на удачу. Хозяин будет в ярости, если он пропадёт.
— Идём? — нервничал Арни, которого в планы явно не посвятили. Похоже, не рассчитывали, что он справится и с первой половиной.
— Скоро.
— Жди знака.
— А какого? — наивно любознательно поинтересовался Арни. Я чуть не хлопнула себя по лбу, а судя по шороху, кто-то в переулке справился за меня, интересно только чьему именно лбу досталось. Арни громко сопел, так что, похоже, целью стал он.
— Рано ещё, — снизошёл до пояснений Синий. — Сейчас народ закончит бродить, и он придёт.
— Волк?
— Успокойся уже со своим волком, — процедил Длинный. — За волка героем не станешь.
— Ну-у, — протянул Арни и заткнулся.
Зато до меня начало доходить. Ножичек вам от нечисти заговорённый да геройскую славу подавай. Уж не за приезжим колдуном вы тут охоту-то устроили, голубчики?
Я поудобнее прислонилась к стене и приготовилась к долгому ожиданию. Оторвала сухую травинку, которая первой попалась под руку, и принялась крутить её пальцами. Я то думала, что Арни в чужую голубятню полезет или ещё какую ересь устроит, вроде бросания тухлых яиц в чужие окна — проверю и домой. Что он там ещё мог с собой потащить, кроме верёвки или другой мелочи. Теперь же я не могла оставить его одного, хоть и была уверена, что, когда он поймёт правду, струсит и сбежит сам. Не мог же он действительно настолько хотеть втереться в их компанию, чтобы согласиться напасть на человека. Или мог? Я прикусила губу от досады. Арни мог выкинуть всё, что угодно.
Из трактира, который по закону подлости стоял совсем недалеко от нас, вкусно пахло едой, помогал лёгкий ветерок, проносившийся как раз через переулок. Я с грустью вспоминала брошенного бабой козлёнка. Кому он теперь такой нужен… кроме меня. Совсем ведь протухнет, пока я тут время трачу.
— Вон он, смотри, — раздалось в переулке, и я чуть не выглянула вместе с ними. Может и правда стоило напугать их, пускай себе бегут. Увы, Арни это от следующих попыток не остановит, а мне хотелось покончить с проблемой за один раз.
Шуршала одежда, чуть слышно чавкали по тонкому слою грязи сапоги, пока нетерпеливо переминались с ноги на ногу их хозяева.
— Ты уверен, что он колдун? — спросил Синий.
Нет, мысленно ответила я, но Длинный не поддержал:
— Уверен. У него метка на морде, сам видел.
Тьфу, так вот как у нас в колдуны записывают. Это вы ещё Монти не видели. Шутка была мерзкая, но меня странным образом приободрила.
— Мы хватаем за руки, а ты бьёшь в сердце, понял?
— А почему я? — испугался Арни.
— А кто? — нервно шепелявил Длинный. — Ты его удержишь? Он небось вырываться будет. Смотри не промахнись, мелочь. Сразу шум поднимем, люди помогут.
— Так может сразу людей?
— Ты героем хочешь быть или нет? Пошли.
Ой, дураки, подумала я и скользнула в переулок за ними.
Все трое выскочили на дорогу, я остановилась у края стены, старалась не попадать под свет из окон. Видимости хватало. Приближался чужак, размеренным, прогулочным шагом он брёл откуда-то с юга. Мне почему-то стало неуютно от мысли, что он шастал около моего дома. Чушь, он и понятия не имел, кто я и где я живу.
Парочка остановилась у дороги, о чем-то перешёптывались. Арни маячил за ними, горбился и не поднимал головы. Кинжал небрежно торчал у него из-за пояса — немного удачи, и я могла бы незаметно его стащить.
Чужак почти поравнялся с ними, я заметила, как парни дёрнулись, но остались на месте. Он повернулся к ним, задержался в метре напротив. На груди ярким пламенем засиял круглый медальон, окрасил зловещими алыми бликами лицо под капюшоном. Чужак взмахнул рукой, и два дружка грохнулись на землю. Я смотрела, как заворожённая, не в силах отвести взгляд.
— Беги, — тонко пискнул Длинный, и они, едва успев вскочить, рванули прочь по улице.
Арни оказался перед чужаком без «прикрытия». Мне показалось, что голова под капюшоном двинулась, склонилась на бок, чего ты-то, мол, не убегаешь?