Она выпрямилась от потрясения, лук опустился. Она моргнула несколько раз, разглядывая в голубом свете.
Это была моя кузина Джен. Мое сердце рухнуло к ногам.
— Земля и небо… — она сняла капюшон и убрала ткань с носа и рта, даже в тусклом свете я видела тревогу на ее лице. Она прошла ко мне и схватила меня за руки. — Элламэй, как же… что ты тут делаешь?
Я обхватила ее руки в ответ.
— Джен, прошу, пропусти нас. Мы только переходим горы. Нас нельзя ловить.
— Я…. Элламэй, я уже… ты не слышала мой сигнал? Сюда идут скауты Хоуэла, — она посмотрела на моих спутников. — Что ты делаешь? Кто они?
— Никто, Джен. Просто путники. Мы не навредим. Нам просто нужно пройти.
— Это же… Свет, это не ты была прошлой ночью? На дороге у Частокола? — ее хватка на моих руках стала крепче. Она снова посмотрела на Аластейров.
— Джен, — сказала я, чуть не стряхнув ее руки. — Пропусти нас.
— Я ехала забрать Отто, — сказала она высоким голосом. — Он сказал, что кто-то оставил виндеранскую флягу на дороге. Он подумал, что нарушители прошлой ночи еще рядом, предложил проверить ближайший ручей.
Виндеранская фляга. Черт возьми.
— Ближайший ручей здесь, конечно, — она паниковала, а я слышала звуки скаутов, спешащих по лесу, задевающих кору и листья в спешке. — И… это была ты?
— Джен, послушай…
Она оглянулась, услышав из-за деревьев трель. Пока она отворачивалась, я сняла с Моны кулон с жемчужиной. Я спешно сжала цепочку с кулоном в кулаке и сунула в сапог.
Джен повернулась к нам, ее глаза были полны боли. Она отпрянула на пару шагов и подняла лук.
— Я… я не могу… прости, Элламэй.
Я повернулась к Кольму.
— Быстро, — прошептала я. — Отдай Моне кольцо, пока руки не связали.
Он расстегнул цепочку, снял кольцо и передал сестре. Она надела его на левый безымянный палец, фигуры начали появляться из глубин леса. Луки скрипели со всех сторон.
— Протяните руки, — приказала одна из фигур, он был в капюшоне, как и остальные. — На его плече был плетенный серебряный шнур, на его сапогах были два ряда бахромы. Его значки блестели, поражая количеством. — Бросайте оружие.
— Что делать первым, Хоуэл? — спросила я. — Говори точнее.
— Это Элламэй Бражник, сэр, — тихо сказала Джен.
Я видела, как несколько стрел дрогнуло. Один скаут слева выпрямил лук и снял маску, как Джен.
— Держите себя в руках! — рявкнул Хоуэл, скаут поднял лук. Надежда угасала, он всегда был на стороне короля сильнее всех товарищей. Он смотрел на меня и трех спутников. Я ощущала напряжение Моны. — Исправь, если я ошибаюсь, но тебя изгнали пожизненно, так ведь? — спросил Хоуэл.
— Верно.
— Что тогда ты делаешь в обществе чужаков так далеко в горах?
— Мы мимо проходили, Хоуэл, как невинные путники. Если не заметил, Торговая дорога все еще недоступна, так что через горы приходится добираться самим.
— И зачем, — спросил он, глядя на Аластейров, — вам на другую сторону?
— Я помогала тебе подняться до Лесничего, — осторожно сказала я, — но, боюсь, говорить я тебе не собираюсь.
Его лицо дрогнуло под маской.
— Тогда тебе придется рассказать королю и его совету.
— Королю же нет дела до безобидных путников?
Он махнул скаутам.
— Связывайте им руки.
— Сэр, — с отчаянием сказала Джен. — Вы же знаете, что делал совет все эти годы?
— Это не наша проблема. Если мы пропустим их — что, напомню, будет считаться изменой — они могут попасться снова, может всплыть, что они сначала встретились с нами, и мы ничего не сделали. Мне не нужно говорить, что после этого будет с твоим рангом и репутацией, — он щелкнул пальцами в сторону нерешительных скаутов. — Свяжите им руки, стражи, или я доложу на всех королю!
Несколько бросилось вперед, занялось нашими запястьями. Арлен выругался, когда они забрал из его рук атлатл.
— Завязывать им глаза, сэр? — спросил неохотно другой скаут.
Хоуэл замешкался.
— Нет, — сказал он. — В темноте они ничего не увидят. Не будем затягивать.
И я знала, что это была вся свобода, что я получу от бывших коллег.
Мы хотя бы не были мертвы.
Пока что.
* * *
Мы шли ночью. Я была отчасти рада, что мы отдохнули днем, иначе Аластейры не поспевали бы за шагом Хоуэла. Наш путь озаряли светлячки, но теперь их свет только озарял мои ошибки. Я подавляла отчаяние, сжимающее желудок, разум бросался от одной горькой мысли к другой, как птица, что боялась опуститься на ветку. Как я забыла, что Отто тут же узнает виндеранскую флягу? Почему не подумала, что он свяжет это с вторжением народа холмов прошлой ночью? Как я могла опустить позывные стражи в лесу? Что я скажу королю? Его совет узнает Мону и ее братьев? Что они сделают с ними?