Кольм был там. Я видела, как он отбирает, какие материалы, принесенные ему людьми, оставить, а какие сжигать. Я надеялась, что он обернется и увидит меня. Но я не была готова встречаться с ним, да и он вряд ли хотел говорить со мной.
Я повернулась, вдруг расхотев разглядывать озеро перед собой. Стены Черного панциря поднимались выше моей головы, закрывая вид на востоке. Крыша спускалась к краю балкона, и я подобралась к нижней точке. Не обращая внимания на боль и остатки эффекта болеутоляющего, я неловко забралась и села на перила. Я устойчиво разместила босые ноги, встала и схватилась за крышу здоровой рукой. С рывком, вызвавшим боль в плече, я забралась на дранку и полезла выше.
Крыша замка поднималась в три яруса, но, к счастью, мне не пришлось забираться через конек крыши. Я влезла на вершину, посмотрела на горы в стороне, Частокол был белым в полуденном солнце. Я придвинулась к трубе, прислонилась к ней, резко дыша. Я прижала стопы к теплой черепице и упивалась запахом дома, как бальзамом.
— Элламэй?
Я услышала тревогу в голосе, донесшемся до меня из трубы.
— Я тут, Вал, — позвала я.
Дверь балкона со скрипом открылась.
— Что… Элламэй, где ты?
— Наверху.
— Наверху… великий Свет! — его потрясенное лицо появилось у перил. — Элламэй… слезай! Погоди, не двигайся. Земля и небо, ты должна была отдыхать!
— Я отдыхаю, — я указала на горы. — Залезай и посмотри. Думаю, отсюда видно водопад над пещерой Письмен.
Он замешкался, но решил, что за мной лучше следить вблизи. Он тихо ругался, забираясь на крышу. Валиен неловко поднялся ко мне, потому что что-то было зажато под его рукой. Он закинул ногу на вершину крыши, бахрома на сапогах раскачивалась.
— Я думал, что могу не переживать за тебя, раз ты проснулась, — сказал он. Но, устроившись рядом со мной, он осторожно обнял меня, стараясь не потревожить перевязанную руку. — О, Элламэй. Как ты?
— Как рыба, которую задел крючок, но она вернулась в воду, — сказала я, прижимаясь лицом к его плечу. Я ощущала, как его объятия стали крепче, я отклонилась и увидела, что он хмурится. Я взяла его за руку. — Не злись на Кольма, Вал.
Он хмуро посмотрел на наши пальцы.
— Я бы так сделал, — сказал он, — если бы не видел, как он до этого спас тебе жизнь. Если бы ты умерла в Огнепаде…
— Я не умерла. И я все еще жива.
— Да. И ты не представляешь, как я рад.
— Я представляю. Я тоже рада, что все сработало, как мы планировали, хотя пару раз события шли не по плану, — я указала на сверток под его рукой. — Что это?
Он развернул одежду на своих коленях.
— Я попросил Джен принести их для марша в Лампириней.
Глупо, что при виде моих старых сапог на его коленях я ощутила такие сильные эмоции. Но это были не те сапоги, что я носила с обычной одеждой, это была часть формы с двумя рядами бахромы Лесничей. Я забрала их, погладила бахрому пальцами.
Я сглотнула.
— Спасибо, — я притянула к себе колено, пытаясь надеть сапог одной рукой. — Джен не подумала, что странно нести их с гор?
— О, она уже знала на тот момент, — он забрал у меня сапог и надел мне на ногу. — Они все знали. Я выдал себя у Огнепада, — он посмотрел на меня, держась за мою ногу. — Было ужасно смотреть, как ты падаешь. Я… обезумел в тот миг.
— Это на тебя не похоже.
— Ты же не видела меня в день, когда отец выгнал тебя? Я говорил и творил много дикостей, — он уткнулся подбородком в мое колено, глядя на меня глазами цвета мха. — Я не всегда… веду себя разумно, когда это касается тебя, Элламэй, если ты не заметила. И видеть, как ты пропадаешь в потоках, знать, что ты могла погибнуть там… Я сдался. Я повернулся к стражам и кричал им собираться и готовиться идти к Частоколу, и я не мог понять, почему они так смотрят на меня. И мне пришлось рассказать им, что мы собираемся прогнать Алькоро и вернуть королеву Люмена. Оказалось, что мне даже не пришлось сообщать советникам, мы ушли раньше, чем они проснулись.
— Как они это приняли? Я про стражей, — я протянула другую ногу. — Как они отреагировали?
— Прекрасно, если подумать. Некоторые сначала злились из-за смятения последних месяцев. Но скоро они остыли. И были готовы идти в рекордные сроки. Думаю, многие были рады слышать, что наша цель — не подавить страну, — он надел второй сапог. — Помогло и то, что я сказал, что ты вернешься на свою должность. У тебя все еще много друзей.
— Один из них помог нам выйти из темницы, — сказала я, шевеля ногами в сапогах. — Ты знаешь, кто это был? Точно не Джен.
— Это был я.
— Ты?
— Конечно, я. Я отправил Джен к гряде, знал, что она попробует помочь тебе, а я не хотел ей проблем. Я отправил всех стражей во двор строить плаху, убрать во дворце. Я добавил маковую настойку в напиток стража подземелья, чтобы он был вне подозрений, — он вскинул бровь при виде моей тревоги. — Я думал, ты догадаешься. Я отдал тебе свой компас с ключом.
— Я думала, так было, потому что он был мне нужен, — резко сказала я. — Великий Свет, Вал, если бы тебя кто-то увидел…
— Я шесть лет сбегал за тобой на миссии скаутов, — сказал он с тенью улыбки. — Ты ругала меня за шум. Никто меня не видел.
Я заерзала на черепице, медленно, потому что плечо заболело.
— Ты видел нас в коридорах у комнаты совета. Когда отправил стражей в оружейную.
— Мне показалось, что я видел. Я не был уверен. Я пытался открыть путь к заднему двору. Думал, ты побежишь тем путем.
Я прислонила голову к прохладному кирпичу.
— Я добавлю это в список своих ошибок.
Он взял меня за руку.
— О, Элламэй. Послушай себя. Я никогда еще не был никому так благодарен в жизни. Ты сотворила невозможное.
— Я поступила неразумно, — я вздохнула и закрыла глаза. — Но это, похоже, не новое, — я снова коснулась бахромы на сапогах. — Кстати, у тебя разве нет еще одной моей вещи?
Он замешкался.
— Я хотел подождать, пока тебе не станет лучше. Я уже, кажется, заставил тебя потратить много сил.
Я пошевелила левой рукой на перевязи.
— Я хочу вернуть его. Если ты не передумал. Теперь ты будешь просить меня стать королевой.
Он вытащил из кармана мое серебряное кольцо.
— Будто я с того дня не думал об этом, — он надел кольцо на мой палец, поцеловал кончики моих пальцев и вернул мою руку на перевязь. Мы сидели неудобно, но я поцеловала его, прижимая свободную руку к его затылку. Я запустила пальцы в его волосы, черные и блестящие, как крыло вороны. О, как я скучала по таким прикосновениям. По его прикосновениям.
Плечо болело, и я отодвинулась и прижалась к нему, сжимая его пальцы, несмотря на боль. Усталость от событий прошлых дней, нет, прошлых недель, лет, нахлынула на меня. Я утомленно опустила голову на его плечо, радуясь, что могу делать так снова.
Но тревога все еще трепетала рядом с облегчением. Я надеялась, что Арлен был прав. Я не знала, злится ли он на меня. Кольм злился. Я не знала, будут ли они снова считать меня своим другом. А потом я тихо рассмеялась.
— Что?
— С той ночи в Розмари по какой-то глупой причине я думала, что на этом все закончится. Что мы построим альянс с Люменом, и все закончится. Я даже не подумала, что так Алькоро станет нашим врагом, — я открыла глаза. — Что нам делать, Вал?
Он прислонил голову к моей, его глаза, как и мои, были направлены на горы.
— Все, как ты всегда говоришь, Элламэй, — он сжал мою руку. — Мы будем справляться по проблеме за раз.
По проблеме за раз. По одной за раз. Но мне было сложно понять, что будет следующей проблемой. Может, это из-за болеутоляющего. Может, из-за тепла его руки вокруг меня. Может, от вида гор и неба, Частокола, сияющего на солнце. Может, из-за радости от осознания новой реальности.
Я вернусь домой.