— Это не Соня, — покачал головой Данила, — это не моя жена.
У Данилы появилась надежда. Через некоторое время он оказался в участке. Несчастный муж сидел за чьим-то столом, сжав голову в тески рук и разглядывая носки собственных ботинок. Он думал о том, что не скоро забудет то, что увидел. Кто мог сделать с этой женщиной нечто подобное? И что сделали с его Соней? Где его Соня? Страх окружал его, захватывал, перекрывал кислород, сжимая горло. Пытаясь отвлечься Данила, стал рассматривать стены: многочисленные сводки и списки на непонятном для него языке. Жуткие фотографии тел и портреты сомнительных личностей здесь были повсюду.
— Мы опирались на найденные с девушкой документы и не сразу идентифицировали личность. По нашим базам она не проходила, — услышал он краем уха слова переводчицы, — если бы немного подождали, ему бы не пришлось проходить через эту жуткую процедуру.
Она не успевала за быстрой речью шведского полицейского.
Данила продолжал смотреть на фотографии. Затем встал, подошел к окну и взглянул на небо. Тучи сгущались, становились темнее — собирался дождь. Девушка в толстовке с капюшоном на голове бежала, держа собаку на поводке. Что-то не давало Даниле покоя. Он вернулся к доске, где были приколоты фото убитой.
— Это ведь девушка, которую мы только что видели?
Суляев отодвинул с дороги переводчицу и подошел к Даниле, затем махнул головой, как бы разрешая ему говорить.
— Ее одежда, — Данила сорвал фото, державшиеся на канцелярском гвозде, — Соня была одета очень похоже. Если присмотреться, то одежда, конечно, другая, но с первого взгляда точно такая же толстовка, джинсы такого же оттенка, кеды. Соня любила, — Данила исправился, — любит одевать капюшон. Девушка на фото почти такого же роста.
В это время, стряхивая воду с форменной одежды, по всей видимости, на улице начался ливень, вошел полицейский. Суляев подозвал переводчицу.
— Мы идентифицировали личность женщины — это Биргитта Улссон. Нашли ее единственного родственника — одиннадцатилетнего брата. Девушка — профессиональная воровка.
Суляев и Данила переглянулись.
— Она украла документы, — констатировал Суляев и плюхнулся на стул.
— Каким образом? Ничего не понимаю, — покачал головой Данила и тоже сел, — Соня же ехала в автобусе.
Через час в полицейском участке появился тот самый мальчик, чья сестра уже больше никогда никого не ограбит. Суляев долго слушал вопросы следователя, держась в стороне, переводчица шептала на ухо вопросы и ответы. Мальчик довольно долго выпендривался, но все, что спрашивал швед, не продвигало их ни на шаг вперед.
И тут Суляев не выдержал:
— Спросите, где он видел сестру в последний раз.
Парнишка заговорил о каком-то придорожном кафе. Они кинулись к карте одновременно: московский следователь и несчастный муж. Елесеев не успевал соображать и просто кривился в углу. Данила провел пальцем по карте:
— Где останавливался автобус до того, как они приехали в тот маленький городок, где обнаружили, что Соня пропала?
Суляев посмотрел на Данилу и достал телефон. Сделал пару звонков, затем взял маркер и обвел точку. Место стоянки оказалось между кафе и городом. Следователь стал что-то рисовать, размышляя. Долго смотрел на фото, сорванное с доски Данилой. После чего вернулся в комнату допросов, Данила кинулся за ним.
— Спросите у него, его сестра работала в автобусах? Воровала сумки пассажиров, личные вещи?
Мальчик молча кивнул.
— Я знаю, что произошло, — Суляев снова вернулся к карте.
— Автобус здесь останавливался ночью, — постучал колпачком маркера Суляев по обведенной точке, — пропала Соня ранним утром. Мы знаем, что она выходила в туалет, а потом якобы вернулась. Ее посчитали, и они поехали дальше, а потом на конечной стоянке обнаружили ее пропажу, — Суляев взглянул на Данилу, тот медленно кивнул, — но все было не так.
Данила встал со стула, да так резво, что тот упал.
— А как?
— Вы точно с этим не связаны и ничего не хотите мне рассказать? — прищурился Суляев.
— Да нет же, — схватился за волосы Данила.
— Честно говоря, я и сам уже сомневаюсь, что вы способны организовать какое-то преступление. Кишка у вас тонка.