На некоторое время Олегу удалось отбросить тревогу и сомнения, молча утоляя голод съестным, что любезно предоставил чудаковатый хозяин дома. Лесник же весь вечер болтал за двоих, не забывая при этом подливать в стакан гостя. Дело близилось к ночи.
– Звери меня все любят, а я их люблю. Мне они милей людей, – он хитро прищурил один глаз, указывая на Олега вилкой, на которой болтался скукоженный гриб. – Ты в курсе, что среди волков у меня врагов нету.
– Зачем вы мне это говорите!? – негодующе вспылил он, ощущая, как по телу пробежало сотни мурашек. Эта его фраза про волков что-то ему напомнила. И что-то нехорошее, как будто дурное предчувствие. Где-то он уже это слышал. Олег напряг память, силясь вспомнить. Что это значит? Спину обдало мерзким холодом. Он и не заметил, как весь вспотел, только удерживаясь, чтобы не показать виду, что боится.
– Затем, чтобы слушался меня, когда пойдем через лес, – ответил лесник, проглатывая черный гриб, а за ним и вливая в горло другой стакан; он заметно оживился. – У нас тут в лесу знаешь, что творится? Полная чертовщина! Аномалия, ужасы, странные знаки на деревьях! Я про этот лес такое знаю! Множество историй коль желаешь расскажу...
«...коль желаешь расскажу...» Олег невольно уронил на пол вилку, но не спешил поднимать, крепко вцепившись руками в стол, чтобы унять неконтролируемую дрожь. Его трясло, как при лихорадке. Нет, это точно не могло ему показаться. Чертовщина творится здесь, в этой чертовой лачуге, и с каждой секундой он по неведомым причинам чувствовал, что все ближе становится к опасности. К своей смерти.
– Ты в порядке? – озабочено спросил лесник, положив руку ему на плечо. Снаружи донесся свист ветра, а затем страшный звериный вой, разносящийся по всей округе. Старик ухмыльнулся, выбираясь из-за стола. Посмотрел в мутное окошко.
– Меня ждут, – сказал он, бросая взгляд на парня. Тот тяжело сглотнул. Не выдержав, схватил со стола бутылку и налил себе еще, залпом опрокидывая в свое нутро.
Все начало перед ним расплываться. В глазах за двоилось. Неотчетливо он видел силуэт зловещего лесника, который вдруг ни с того ни с сего бросился через всю комнату, открыл ту самую загадочную дверь и скрылся в проеме. А через пару секунд показался уже с чем-то удлиненным, что держал в своих руках...
«Ружье? Да, это ружье!» – в ужасе подумал Олег, вытаращив пьяные глаза на хозяина лачуги.
– Жди здесь, – приказал старик, проверив патроны. – Поспи пока, горе-путник, а я скоро. Скоро вернусь.
С этими словами он осушил до дна еще одну стопку и малость шатаясь выбрался из сторожки, небрежно держа ружье на перевес.
«Надо отсюда выбираться, – сигналил захмелевший внутренний голос. – Подальше от этого чертового лесника! Прочь отсюда».
Он поднялся слишком резко, голова закружилась каруселью, от чего он чуть не свалился на пол. Но чудом сумел совладать со своим телом и на трясущихся ногах повел его к злосчастной таинственной комнате. Распахнув дверь настежь, он поддался вперед, придерживаясь за стенку руками. И ужаснулся тому, что там увидел.
Протухшие куски мяса, кишащие опарышами и сотнями мелких личинок, валялись по всему помещению бесхозной кучей. Вокруг летало с десяток жирных зеленых мух. А воздух прорезало их энергичное жужжание. Кошмарный смрад висел в комнате и врезался в ноздри очумевшего парня, у которого тут же скрутило желудок. Он согнулся пополам от боли и его стошнило прямо на один из экспонатов этой чудовищной камеры - на скелет, прислонённый к стене.
– К-к-костян? – вырвалось из уст Олега, изумлено уставившегося на обезображенный, залитый рвотной массой, череп, навечно застывший в уродливой гримасе усмешки. Из пустых глазниц выползали трупные черви и безмолвно шлепались на пол, дико извиваясь в воздухе.