– Водяная струя падает прямо из облака сплошного тумана, и если эти мерзавцы заберутся туда, то станут так же невидимы для нас, как мы для них! – проговорил канадец. – Посмотрите, ведь мы здесь окутаны самым густым туманом; правда, солнце сейчас может рассеять его, но оно не разгонит тумана, постоянно скопляющегося чуть выше в горах!
– Так-то оно так, – согласился Хосе, – но стоит только ветру рассеять на мгновение этот туман, – и в нас будут стрелять как в простую мишень!
– Жизнь наша в руках Божиих! – проговорил Фабиан.
– Да, и в руках апачей, иначе говоря, краснокожих дьяволов! – буркнул Хосе.
Действительно, наши охотники не могли не сознавать, что все для них зависело от дуновения ветра, первый порыв которого мог, разогнав туман над их головой, выдать их врагам. Но теперь было уже поздно менять позицию; волей-неволей приходилось держаться на старой.
– Послушайте, – начал Хосе, – у меня появился план, я сейчас пойду… Ш-ш!.. Кажется, наверху гребня кто-то есть!
В этот момент сорвавшийся с высоты камень с шумом полетел в пропасть.
– Мерзавцы уже там, вне всякого сомнения, – прошептал канадец. – Будьте начеку, друзья!
– Эти черти и там, на гребне, и рыскают в долине тоже, – уверенно проговорил Хосе, – но мне необходимо спуститься вниз! Я пойду под прикрытием ваших выстрелов, но смотрите, будьте осторожны!
Канадец уже привык полагаться на испытанные не раз смелость, мужество, ловкость и хитрость друга и потому не попросил у него никаких разъяснений. Фабиан и Розбуа, опустившись на колени, приложили ружья к плечу и были готовы при первой надобности спустить курки.
Тем временем испанец, присев на корточки и положив ружье поперек колен, спустился по скату холма и на мгновение исчез во мраке, царившем еще повсюду в долине. Но Красному Карабину и Фабиану недолго пришлось тревожиться о нем: несколько минут спустя они уже снова увидели его у подножия пирамиды, на которую он стал проворно взбираться. В руках у Хосе было толстое шерстяное серапе Кучильо, служившее тому плащом.
– О, это прекрасная мысль! – просто сказал Красный Карабин, сразу угадавший намерение Хосе.
– Да, – прибавил испанец, – за этой шерстяной завесой, да если еще ее подбить покрывалом дона Фабиана, я поручусь, ни одна ружейная пуля не коснется нас!
Верхние углы двух серапе были тотчас прикреплены на высоте человеческого роста к стволам пихт, возвышавшихся над площадкой пирамиды, и их развевающиеся складки действительно представляли собою непроницаемую преграду для пуль.
– Ну, теперь нам с этой стороны нечего опасаться! – сказал Хосе, удовлетворенно потирая руки. – А с другой нас достаточно защищают поставленные на ребро каменные плиты, так что теперь мы можем спокойно ожидать неприятеля и вступить с ним в переговоры, если он захочет. Я теперь же могу сообщить вам весь план их действий! – добавил испанец с апломбом великого стратега, заранее угадывающего весь хитрый план неприятеля, которого он собирается разбить наголову.
– Посмотрим! – сказал, улыбаясь, Фабиан, в душе дивясь беспечному спокойствию бывшего микелета, который лег на спину и под защитой серапе чувствовал себя в полной безопасности.
Лежа на спине, он спокойно любовался звездами, еще мерцавшими там и сям сквозь прозрачную дымку тумана.
– Так поделись с нами своим планом, – предложил Фабиан.
– Охотно! – отозвался Хосе. – Но прежде всего прилягте, друзья, поскольку, оставаясь на ногах, вы представляете такую же мишень, как стволы этих пихт!
Розбуа и Фабиан молча последовали разумному совету товарища, так что со стороны долины на вершине пирамиды не видно было ничего, кроме фантастического силуэта конского скелета, шестов с развевающимися скальпами и мощных ветвей гигантских пихт, простиравших свой темно-зеленый покров над всеми этими мрачными эмблемами смерти.
– Прежде всего, – начал испанец, – раз мексиканские искатели приключений, которых, как я уверен, здесь несколько, и кочевые индейцы идут сюда под предводительством Барахи, то всего вероятнее, что мерзавец поведет их сюда тем же путем, каким он бежал от нас. Вот почему они должны непременно взобраться на гребень. Кроме того, у Барахи имеется еще и другое основание не идти сюда напрямик со стороны долины. Если уж он, как мы предполагаем, не задумался сбросить в пропасть своего ближайшего друга ради того, чтобы завладеть самому всеми сокровищами Золотой долины, то, конечно же, не захочет выдать своим новым союзникам местонахождение россыпи. Поэтому-то если бы он повел их долиной, то мог бы опасаться, что они как-нибудь случайно увидят его сокровища, чего он, понятно, всячески старается избежать… Как видно, само Провидение надоумило меня прикрыть россыпь, – сказал Хосе после некоторого молчания, как бы говоря сам с собой. – Однако вернемся к плану неприятеля! – продолжал он уже вслух. – Итак, эти мерзавцы займут гребень скалы напротив и постараются перебить нас одного за другим, а впоследствии передушить друг друга из-за раздела нашего наследства. Так вот, друзья, – заключил испанец, – в случае открытия враждебных действий первая пуля – Барахе!