Женщина замолчала.
Из холла раздались поспешные шаги — они были слышны, потому что «сени» Алиса не закрыла. Кажется, именно в дверном проёме «сеней» и остановился Виктор, чьё тяжёлое дыхание сестра слышала так, словно он стоял за спиной.
— Кто… это? — наконец выдохнул он.
А женщина снова закричала.
Но теперь Алиса, ожидавшая этот крик, услышала в нём совсем не те интонации, какие должны звучать в крике того, кого убивают. Эта женщина кричала так злобно, как будто её обидели, но у неё есть силы отомстить обидчикам. И она не просто злилась, она взывала к кому-то или чему-то, что могло… нет, не помочь ей, а опять-таки отомстить за неё. Но постепенно её крик обрёл другой тон. По громкости он оставался прежним, но теперь неизвестная словно оплакивала… и не себя.
— Прорицательница… — выдохнул Кун и втолкнул Алису в «сени», захлопнул за собой дверь в дом.
— Дальше я сама, — дрожащим голосом пообещала Алиса. — Я знаю, как закрыть…
— Я второе не успел, — негромко сказал Виктор.
— Что — второе? — быстро спросил оборотень.
Узнав, чем занимается в холле младший брат госпожи, Кун тут же захромал вместе с ним ко второму окну.
Алиса схватила кочергу и вставила её в пазы засова. Подёргала, убеждаясь, что кочерга сидит крепко, и осторожно в темноте вернулась в холл, закрыв за собой двери и в «сени». Прислушавшись, она поняла, что мужчины уже занимаются окном, и, снова вытянув руки, чтобы не наткнуться на что-то невидимое, пошла к лестнице.
Крика прорицательницы она больше не слышала. Может, запертые двери не позволяли. Может, прорицательница замолчала. «Что за прорицательница? Я сначала думала, что это птица какая-нибудь, но ведь я точно слышала, что кричала женщина… Почему Кун так рьяно, несмотря на раненую ногу, помогает нам? Дура ты, Лиска… Он не нам помогает, а себе, если учесть, что он поневоле теперь будет ночевать в этом доме…»
Добравшись до второго этажа, пошла на свет — очень быстро: помнила, что веток брат оставил Луле очень мало. Белобрысая обрадовалась появлению госпожи так, будто и не чаяла её уже увидеть.
— Можешь положить ветки на эту железку, — скомандовала Алиса. И огляделась. — Интересно, где здесь могут быть факелы или свечи?
— В конце коридора, около лестницы, есть навесной шкафчик, — несмело сказала Лула, присаживаясь с последними ветками возле железки. — Может, там хранятся?
Алиса не стала скрывать, что ей так же страшно в темноте, как и белобрысой, что именно потому она помчалась к этому шкафчику. Лула оказалась права, и поднявшихся на второй этаж мужчин встретили небольшим, но освещением из двух свечей на столе из того же оставленного на полу железного квадрата, вокруг которого все четверо и уселись.
— Кун, ты, наверное, голоден? — спросила Алиса. — У нас есть немного мяса и грибной суп. Суп ты будешь вряд ли, а вот…
— Начну с супа, — спокойно сказал оборотень. — И, если вам не жаль мяса, с благодарностью приму и его.
Пока Кун торопливо пожирал предложенное, он говорил, но так, что у Алисы, например, не было отторжения, не хотелось отсесть от оборотня подальше: если он и говорил, то только проглотив то, что ел. Она раздала Луле и брату по небольшому бутерброду, налила им чаю. Ужин получился сытным, пусть не слишком роскошным.
— Не бойтесь за мясо, — сказал оборотень. — Завтра, перед уходом, мы с вашим братом сходим на охоту. Я научу дана Виктора охотиться на дичь. Насколько я понял, молодой господин охотиться не умеет.
— Не то чтобы не умеет, — замялась Алиса, пока Виктор, прикусив губу, дулся на слова оборотня. — Просто не было повода. Мы долгое время жили в городе, — осторожно закончила она, косясь на Лулу: а вдруг удивится «городу» во весь голос? Но девица была занята бутербродиком и промолчала. Или она не знала о жизни своей госпожи?
Оборотень съел суп и принялся резать кусок мяса, поглядывая на лепёшку, разломленную на несколько частей.
— А почему вы не хотите покинуть это страшное место? Я могу вывести вас на перекрёсток и указать ту дорогу, которая вам нужна. Если выйдем утром, к вечеру вы доберётесь до своего поселения.
Брат с сестрой переглянулись. Алиса снова посмотрела на Куна. Медленно сказала:
— У нас такое положение, что мы… Нас здесь оставили…
— Да скажи ты ему чётко! — с досадой сказал Виктор и обратился к оборотню: — Сестру оклеветали перед её мужем, которого она ещё и не видела никогда. А потом оставили здесь. Без помощи. Лулу мы нашли только потому, что она потерялась.
Некоторое время Кун не мог даже к еде притронуться, изумлённо глядя на Алису, которая занялась уборкой, перенося уже ненужные предметы со стола в сторону, ближе к стене, где они никому не помешают. Но сказал только одно: