— Они как будто пьяные — шатаются, движения замедленные. Это из-за действия чёрной соли?
— Да. Вам, неопытной, отсюда не видно, но от расставленных там плошек поднимаются магические эманации. Они не только идут вверх, но и расползаются от дома к тварям… — Помолчав, он отвернулся от окна и, в упор глядя на девушку (Алиса покраснела, вспомнив свои взъерошенные со сна волосы), спросил: — Леди Алиссия, почему вы не развивали раньше свой магический талант?
Девушка замерла, лихорадочно продумывая свой ответ. А потом сообразила: надо говорить логичное по тем фактам, которые есть. А факты такие: никто за время их с братом попадания в этот мир не упомянул об отце, зато было сказано о том, что мать владеет огромными землями. Если учитывать примерное состояние мира, то…
— Нам с братом было не до учёбы, — вздохнула она. — Приходилось много помогать матери. Сами понимаете… — и с небольшим злорадством замолкла: если дан Реган хоть что-то знает о женитьбе дана Маркаса, он должен сам придумать объяснение заминке то ли настоящей, то ли уже бывшей жены того же дана Маркаса.
И, к огромному облегчению Алисы, дан Реган задумчиво кивнул.
— Понимаю. А когда вы узнали, что обладает магическими способностями?
— Три дня назад, — легко ответила она, скрестив пальцы, чтобы не забыть рассказать Виктору об этом разговоре. — Когда нас оставили здесь. Хотелось есть. Продуктов, оставленных нам даном Бартлеем, было маловато. Но здесь нашлись грибы. Чтобы зажечь огонь в плите, мы в шутку решили использовать магическое заклинание — и вдруг получилось. Брату так понравилось, что он и начал экспериментировать со своим даром.
— Обычно, узнав о даре, боятся его использовать без старших магов, страшась необратимых последствий, — со вздохом сказал дан Реган.
— Во-первых, мы были осторожны. Это же огонь, — сухо ответила Алиса. — Во-вторых, мы были загнаны в угол измигунами. Если бы не они, неизвестно, захотелось бы нам развивать магию огня далее. Ведь бытовых проблем в лесном доме было много. Хотя тогда ещё не понимали, что дан Бартлей обрёк нас на откровенную смерть. Ну а потом поняли: либо мы оттачиваем свои способности, либо нас… сожрут.
Выпалив всё это вполголоса, она с печалью усмехнулась: жаль, забыла подослать к дану Герхарду Виктора или Лулу, чтобы те спросили у него, кто же такой дан Реган. Уж самой-то себе Алиса могла признаться, что этот молодой мужчина ей очень нравится. И не только потому, что сумел спасти её от падения с крыши. Знать бы, кто он. Тогда легче было бы принять, что он постоянно, что называется, возвращается к леди Эйслин. Иногда Алисе казалось — он командует всадниками и телохранителями при леди Эйслин. Может, зря Виктор предположил, что он либо жених, либо любовник леди? Впрочем, что ей, Алисе, до всего этого? Она-то вообще провисла в пространстве: то ли замужем, то ли свободна — в связи с отказом от неё дана Маркаса, выбранного ей в мужья королём. Ладно хоть — пообещали вернуть её с братом домой, к матери…
— Вы задумались — и очень грустно, — тихо заметил дан Реган.
— Скоро утро… — невпопад ответила она. — Все проснутся, и надо будет собираться в дорогу. Вы ведь теперь не останетесь здесь для охоты?
— Какая уж тут охота, — проворчал он, отворачиваясь к окну.
И застыл, глядя на улицу. Да так надолго, что Алиса, на всякий случай прошептав: «Извините», отошла к своей постели.
Лечь не легла, но села, прислонившись к стене и прижав к себе подушку, чтобы поразмыслить, с чего начать утро. Пока были поставлены главные задачи: приготовить завтрак для всех, причём, наверное, придётся использовать всю ранее заготовленную крольчатину, потому что её могут не взять в дорогу, а значит — мясо пропадёт. А Алиса в этом мире уже побаивалась не делать запасы: а если приедут домой, а там что-то вроде разорённого имения? Хоть на первый случай что-то основательное будет на стол. Вторым делом она продумала, что именно, кроме мяса, возьмёт с собой. У леди Эйслин кареты нет. Все на лошадях. Значит, надо будет все узлы и торбы освободить от лишних вещей, которые затем хотя бы можно было припрятать в лесном доме. А вдруг однажды получится снова заехать сюда? И Лула. Что делать с девочкой, когда они вернутся в поместье матери? Брат к ней привязался. Белобрысенькая не хочет возвращаться в родительский дом. Две составляющие… Каково положение в доме матери? Сумеет ли Алиса отстоять Лулу при себе в качестве своей… компаньонки?
И очень интересный вопрос: в самом ли деле маги огня в этом мире имеют высокую цену? Одно дело — человек, его место в обществе. Но другое — маг. Спросить дана Регана о том? Не покажется ли ему этот вопрос слишком странным для жительницы этого мира? Сослаться на глушь, в которой живёт семья Алисы?
Она посмотрела на постель Лулы. Белобрысенькая спала крепко, и, казалось, её не волновало будущее. Хотя почему оно должно её волновать? Поместье её родителей, по её же словам, недалеко от поместья их матери. Если она подружилась с Виктором, встречаться они могут и там…
Уловив глазом движение от окна, за которым уже начал заниматься рассвет, Алиса подняла голову. Дан Реган подошёл почти бесшумно. Постоял немного у изголовья постели, а потом простецки присел на корточки, тоже слегка опершись спиной на стену.
— Не хотите возвращаться? — прошептал он.
— Нет. Мне здесь нравится, — неуверенно ответила она на вопрос, который однажды уже прозвучал.
— Если бы здесь не было измигунов… — прошептал он, глядя в противоположную стену.
— Если бы здесь не было измигунов, — почти губами повторила Алиса, забывшая обо всех деловых вопросах подготовки к отъезду.
…Более чем энергичное, утро закончилось. Алиса, Виктор и даже Лула распрощались с Куном, горячо поблагодарив его за всё, чем он им помог в лесном доме, и оснастив в дорогу продовольствием — той же крольчатиной…
Всадники уже разобрали необходимые вещи, собранные в дорогу Алисой и Лулой, и приторочили их, а затем распределились, кто из невольных жильцов лесного дома будет у них в седле. Дан Реган потребовал, чтобы Алиса села к нему — и почему-то леди Эйслин возражать не стала. Хотя и подошла к нему, когда Алису уже подсадили на его лошадь. Подошла и спросила его с каким-то — для Алисы таинственным — намёком:
— Ты уверен, Реган?
— Имя не вписано. Забыла? — недовольно откликнулся дан Реган, прибирая одной рукой поводья уздечки, другой — прижимая к себе девушку, которая страшно боялась ехать верхом, но пыталась не показать своего страха.
Леди Эйслин взяла на седло Лулу, проворчав, что мужчинам нельзя брать её к себе из принципов приличия. Алиса ещё грустно усмехнулась: а её, значит, можно? Но смирилась… Белобрысенькая ездить верхом не боялась — явно не впервые… Виктора забрал к себе дан Ристерд. Алиса видела, что брат сильно напряжён, но надеялась, что он всё-таки выдержит дорогу.
Наконец кавалькада двинулась со двора.
На небольшом повороте дороги Алиса оглянулась, насколько сумела в этой непривычной для себя позе. Макушкой нечаянно задела подбородок дана Регана и услышала его вздох. Чего это он? Тоже сожалеет о лесном доме? Об охоте, которая сорвалась из-за неё, Алисы? Опустила голову и решила больше вообще не двигаться.
Лесной дом скрылся с глаз.
Дорога стала предсказуемой настолько, что захотелось дремать. Но, едва только Алиса начала клевать носом, засыпая, как дан Реган остановил свою лошадь и резко поднял руку, останавливая остальных. Сон слетел мгновенно, когда Алиса увидела далеко впереди, на дороге, чуть ли не пыльное облако.
Испугалась. А вдруг, кроме измигунов, здесь ещё какие-то чудовища имеются?
Четверо всадников под предводительством дана Герхарда немедленно выехали вперёд — наверняка, чтобы защитить, если что, тройку господ с недавними юными жильцами лесного дома у них на сёдлах.
А потом пыльная буря начала приближаться, и в ней обнаружилось множество всадников, которые постепенно замедляли бешеный бег своих лошадей, завидя едущих им навстречу. Леди Эйслин, чья лошадь подошла и встала бок о бок с лошадью дана Регана, звонко и с недоумением проговорила: