— Которую в этот раз я вам испортила, — со вздохом закончила Алиса. — Простите, пожалуйста. Я сама как-то не ожидала…
— Если бы не страх леди Эйслин, что вы, падая, можете повредить себе руки-ноги, я бы лучше выждал, когда ваши пальцы ослабеют, дожидаясь вас под крышей, на земле.
Алиса передёрнула плечами и простецки заметила:
— Я бы за время падения сто раз успела бы умереть от страха, так что моя огромная благодарность леди Эйслин!
Когда ужин закончился, Алиса, прикусив губу, посмотрела на стол. Уже не впервые её хотелось принять участие в уборке, относя посуду в кухню. Но в столовую уже заглядывали служанки. Причём девушка с удивлением отметила, что глаза служанок устремлены не с вопросом на хозяйку, а с жадностью — на стол. Вспомнив, какие они тут все упитанные, Алиса развеселилась: после маминых пирогов не растолстеют ли они ещё больше? Мало того что пироги сдобные, так ещё и с вкуснейшей начинкой!
После ужина народ распределился по микрокомпаниям: Виктор быстро уволок Лулу гулять на всё тот же полигон, но не для тренировок (Алиса успела предупредить его о замечании дана Регана), а для какой-то игры, которой он очень хотел белобрысенькую научить. Лула скрывала улыбку, постоянно наклоняя голову. Но видно было, что ей лестно это внимание юного мага.
Пока леди Хелен распоряжалась уборкой столовой залы после ужина, успокоенный, что дан Конлет на хозяйку дома не покушается, дан Силлаг в холле терпеливо ждал, когда она освободится от домашних дел и переоденется к прогулке. Алиса ещё улыбнулась: если маг огня даже и чуть младше её матери, этой разницы точно не видно. А уж как расцвела леди Хелен, когда поняла, что взгляды дана Силлага на неё явно исполнены серьёзных намерений!..
Дан Конлет ушёл к дану Герхарду, который отдельно от магов ужинал в компании оставшихся в поместье двух всадников, — отдать какие-то организационные задания на завтрашний день.
А дан Реган не стал терять времени зря. Подхватив Алису под руку, он повёл её за пределы родительского дома. Сначала по знакомой дороге вышли к полигону возле конюшни, где Виктор успел расчертить утоптанную землю и показывал Луле, как играть в «классики», обещая потом научить игре «в ножички», для чего собирался расчертить уже круг. Алиса ещё подумала: вряд ли белобрысенькой настолько понравится «в ножички», если есть игра, в которой можно кокетливо попрыгать, слегка подобрав подол юбки. С другой стороны, кажется, Лула готова научиться всем играм, лишь бы дан Виктор был рядом. Опустив глаза, Алиса ухмыльнулась: обещанная ей «придворная» прислуга, судя по всему, превратилась в сестрёнку! Если учесть, что Алиса с трудом привыкала к мысли о личной прислуге, не представляя, как кто-то помогает ей одеваться («Фу! Как инвалидке!»), то нынешнее положение Лулы при ней ей нравилось.
— Когда мы подъезжали к вашему дому, я видел неподалёку речку, — вмешался в её мысли дан Реган. — Леди Алиссия, не хотите ли погулять рядом с берегом?
— При одном условии! — засмеялась девушка, замирая: речки она не знала, а значит, надо как-то выкручиваться. — Если вы сами вспомните, где та речка находится.
Он понял её иначе. Улыбнулся сам.
— Хотите поблуждать до неё? Чтобы прогулка вышла гораздо любопытней? Прекрасно! Ищем вашу речку!
Речушку нашли слишком быстро — всего лишь наполовину обогнув дом с его пристроями. Кстати, именно эта прогулка рассказала Алисе многое о месте, временной владелицей которого до вступления Виктора в совершеннолетие стала леди Хелен.
Болтали о многом, чему Алиса даже удивлялась: вроде она многого знать не должна, как недавно здесь появившаяся. Но выяснилось, что дан Реган — отличный рассказчик, так что она легко раскрутила его на истории об уничтоженных гнёздах измигунов. Странно, что он легко принял её интерес к этим историям. А может, решил, что новое положение, когда из избалованных дочек — в маги огня, и заставляет Алису расспрашивать его в подробностях о страшной охоте.
Алиса же не только закидывала его вопросами (а что — зато он не спросит о чём-то таком, чего не знает в этом мире она!), но и старалась запоминать необходимое, чтобы потом передать информацию брату.
Речка поросла кустарником и высокими травами. К берегу порой трудно было подойти, но нашлось местечко, где когда-то давно упало дерево. То ли с него специально обрубили сучья, то ли со временем они сами сгнили и свалились, но брёвнышко получилось удобным, чтобы посидеть на нём вдвоём. Что дан Реган и предложил Алисе, подав ей руку. Девушка присела, и мужчина деликатно примостился рядом. Глядя на поблёскивающую небом воду (солнце зашло, но ещё было светло), дан Реган спросил:
— Мне говорили, что раньше вы с братом жили в городе. Хотели бы и далее там жить? Вам нравятся оживлённые улицы? Общение с другими?
Алиса покачала головой и засмеялась.
— С недавних пор моя мечта — место, подобное лесному дому. Несмотря на нерадостные причины, которые привели меня в тот дом, мне он очень понравился. Там вода течёт рядом с жилищем. Там лес подступает к стенам. Может, я слишком идеализирую лесной дом, но всё ещё, пусть там были страшные измигуны, думаю о нём с грустью. Ну, в смысле, что он нам так и не достался.
— Понятно, — задумчиво произнёс дан Реган.
Потом они сидели на упавшем дереве, молча смотрели на воду, слушая её мягкий звон и нередкий всплеск (рыба играет?), слушая негромкое пение вечерних птиц, прятавшихся в прибрежных кустах… Когда стало по-вечернему прохладно, дан Реган встал и повёл Алису к дому.
Как ни странно, но перед крыльцом дома они встретили дана Конлета, восседающего на лошади, и дана Герхарда, а также сопровождающих их двух всадников.
— Мы решили устроить конную прогулку, — объяснил дан Конлет на удивлённый взгляд Алисы. — Лошади застоялись.
Девушка о лошадях знала маловато, чтобы возражать. Тем более дан Реган кивнул всадникам и сразу повёл девушку в дом, бормоча что-то вроде о том, что стало слишком холодно и неплохо бы погреться у камина. Алиса быстро согласилась с ним, сообразив, что посидеть там же готов и сам дан Реган… Посидели неплохо, особенно когда прислуга принесла горячий чай. Болтали обо всём на свете — в основном дан Реган, опять-таки с подачи Алисы. Потом прибежали Виктор и Лула, тоже слегка продрогшие, и обрадовались, что чайничек с чаем ещё горячий, а на подносе есть «лишние» чашки. Так что эстафету невольного болтуна перенял брат, с оживлением рассказывая об играх, а порой его перебивала Лула, вспоминавшая в основном смешные моменты их прогулки на двоих.
Но вскоре и они, напившись горячего чаю, угомонились, а потом и белобрысенькая начала клевать носом, кажется задремав.
Алиса, посмеиваясь, подняла её с кресла и повела наверх, в её каморку — укладывать спать. Везде горели свечи, так что в доме появился тот уют, который ей нравился в лесном доме. Размышляя обо всём том, она не заметила, как её улыбка постепенно пропала. Та червоточина, которая медленно вонзалась в здешнее пребывание. Две недели до созревания измигунов. Один раз было промелькнула нехорошая мыслишка, узнать бы у матери, нет ли с той стороны какого-нибудь другого жилья, куда измигуны могут отправиться, проигнорировав «родительский» дом. Но, как только мысль сформировалась, стало стыдно: это бессовестно — выигрывать собственную жизнь за счёт других! Так что надо настроиться на уничтожение ночных тварей и их матки.
Переодев белобрысенькую для сна, Алиса повела её к кровати — еле ступающую заплетающимися ногами по полу. Ещё удивилась: как же брат сумел настолько умучить девочку? Заставил напрыгаться? Или они не только играли, но и бегали куда-то? Усадила Лулу на край постели и помогла лечь. Рука белобрысенькой на полдороге за краем одеяла упала, и, улыбаясь, Алиса укрыла девочку так, чтобы уж и ухо закрыть. Всё-таки вечера здесь очень прохладные. Наверное, она всё-таки угадала — и здесь последний месяц лета, вроде августа… Оглядевшись: одежда Лулы сложена на стуле, обувка под ним — кажется, всё сделано, что нужно сделать перед сном, Алиса на цыпочках удалилась из её комнаты.