— И что за новости?
Алиса выговорила — и вдруг поняла. Сразу что-то тяжёлое поднялось внутри, а вместе с ним и тревога… И оказалась права в своих подозрениях.
— Ну, значит, сначала дан Бартлей, — сказал командир десятки. — Дан Маркас отправил его в тюремной карете — к самому королю. Со стражей, которая привезла нашему государю бумагу со всем тем, что это дан Бартлей успел натворить. Сейчас дядюшка нашего дана Маркаса томится в тюрьме и ждёт королевского суда над собой. Думаю, не больно-то ему милость окажут. Натворил он делов — это да. Но главное — поперёк королевского приказа пошёл. Это вот совсем для него плохо.
Дан Герхард, знала Алиса, не мастак говорить много. В конце пересказа первой новости он осип. Пришлось ему откашливаться, а Алисе — снова горестно думать о том, что его информация насчёт «поперёк королевского приказа» опять ставит её в то зыбкое положение неизвестности, когда она вроде привыкла не думать о нём.
Наконец дан Герхард смог снова заговорить.
— И вот — дан Мичил… Мы-то думали, с него только дворянство снимут. Ан нет. Услали его в рядовые всадники в местечко, где сразу два гнезда измигунов нашли. И тоже король решал. Поскольку дан Маркас ему и на это представил в письменном виде обвинение в нарушении законов чести. Не командовать ему больше — дану Мичилу. Ну, что, леди Алиссия? С хорошими я к вам новостями?
— С хорошими, — задумчиво сказала Алиса. — Только вот… Ладно — дан Бартлей. Но жаль, что такой человек, как дан Мичил, знавший целительство, оказался настолько… — она поискала слово, — умеющим пакостить.
— Да, как целитель, дан Мичил был очень хорош, — тоже задумчиво сказал дан Герхард, и они расстались, потому что во дворе закричали всадники, выкликая своего командира, а старшие маги (высунулась из-за угла Алиса) осматривали двор в поисках своих подопечных.
Через три дня Виктор и Алиса уже могли с закрытыми глазами найти дорогу к домику пасечника. И не только потому, что к месту была протоптана тропинка, а потому, что набегались по ней — несколько-то раз за день, да и ночь. Постепенно оба научились видеть то, что необходимо, и им открылось жутковатое зрелище матки. Та пласталась и впрямь по всему помещению. И вроде бы легко было отметить все семь её жизненно важных центров на теле. Но теперь и Виктор, и Алиса чётко видели проблему: эти центры — перемещались! Причём всегда прихотливо и непредсказуемо! В том смысле непредсказуемо, что они могли внезапно дёрнуться и разлететься в стороны. А ещё могли пропасть — и приходилось вновь напрягать зрение, чтобы разыскать их. Да ещё сияли не всегда равномерно. Порой ученики магов огня могли не досчитаться зеленовато-жёлтых точек, а потом обнаружить, что парочка из них просто-напросто чуть ли не погасла.
Через пять дней юные маги уже легко разыскивали все нужные точки, даже если они резко исчезали и перемещались в неожиданные места.
Через неделю научились различать эти точки. Именно различать, потому что при тренированном магическом зрении выяснилось, что у точек может быть не только разная форма, но и цвета могут отличаться определёнными оттенками. И началась кропотливая работа, когда каждый получил «собственную» точку. Все отслеживания теперь проходили по одной схеме, когда маги напряжённо наблюдали, одновременно вслух отмечая:
— Моя точка прошла от левого угла вниз.
— Моя потускнела — слева от правого угла крыши.
— Моя опустилась вниз, под второе окно.
Через день приехал дан Ристерд — с сестрой дана Маркаса, леди Эйслин. Именно она оказалась в этой команде седьмым магом огня, как и было обещано. Приехали они в сопровождении ещё шести всадников, сразу перешедших под командование дана Герхарда.
Леди Хелен немного испугалась этого приезда, о котором её не предупредили. Но Алиса объяснила маме, что леди Эйслин — дама высокомерная только на первый взгляд. А так — вполне себе человек доброжелательный. Хотя с нею и надо держать ухо востро. Впечатление дочери подтвердил и сын. Но, кажется, леди Эйслин понимала, что приехала в деревенское местечко — по сути, в провинцию. Так что слишком больших требований к своей спальне, выделенной ей в основном доме, не предъявляла.
Да и отдыхать было некогда в доме.
Теперь два тренировочных места возле конюшни были забыты. Все тренировки и этапы операции проходили возле избушки пасечника. Всадники примерно уже представляли ту местность, на которой придётся воевать с измигунами, если упустить их развитие. Ведь основной расчёт был на то, что они не успеют вылупиться из яиц.
Именно поэтому наблюдение за маткой и её состоянием велось в последнее время весьма жёстко. Про две недели знали. Но ведь молодая. А вдруг «детишки» начнут вылупляться раньше? Никто не застрахован от неожиданностей.
В редкие минуты, когда брат и сестра могли поговорить обо всём откровенно, Виктор как-то спросил сестру:
— Лиск, то, что ты похудела, так и я такой же. Но почему ты стала совсем какая-то… сникла?
— Я не сникла, а нервничаю, — ответила девушка. Они сидели в её комнате перед ужином, дожидаясь, когда поднимется Лула — белобрысенькая в последнее время частенько помогала леди Хелен с гостями.
— Из-за чего? Вроде всё устаканилось?
— Нет. Не всё. — Повторять, что её положение неясно, уже не хотелось. Виктор сам отлично знал о том.
— Боишься дня X? — попробовал догадаться брат.
— Давай не будем об этом, — предложила Алиса. — Нервничаю и нервничаю. Может, ты тоже так, но не говоришь — и лучше меня скрываешь? — И тут же придумала отмазку: — Ладно, скажу. Я думаю: а если мы сюда попали только из-за измигунов? И, когда их не будет, нас вернут в свой мир?
Сидевший, развалившись на её кровати, Виктор резко встал. Постоял, невероятно злой, а потом покачал головой. Вздохнув, снова сел, ссутулился.
— Чего злиться… Толку всё равно нет. Ты права. Можно такое подозревать. Честно говоря… Не хочу. Я здесь другой. И мне это нравится. И маме, я видел, тоже здесь нравится. А ещё я здесь маг! И здесь… — он помолчал. — Здесь Лула. Я к ней так привык, что не представляю, как буду без неё…
— Я глупая, — хмуро сказала Алиса. — И чего сейчас-то всполошилась? Вот закончится всё — тогда и увидим, да?
— Да нет, не глупая. Я… тоже ведь.
Они замолчали, сидя на её кровати и думая каждый о своём.
Глава 22
Странно, но мысль о том, что всё может закончиться после уничтожения измигунов, всё — то есть их пребывание в этом мире; мысль, высказанная, чтобы брат не психовал из-за личного положения здесь, внезапно стала доминирующей. Отошли на задний план всякие глупые сокрушения, жена ли она дану Маркасу, нет ли. В конце концов, как поняла Алиса, сочувствующих ей здесь достаточно. Так что всего лишь нужно набраться смелости и спросить ещё раз о своём личном. Спросить так, чтобы собеседник понял: не ответит он — не отвяжется она!
А кого спросишь, надолго ли они, трое — включая маму, здесь?
И всё же Алиса, как ей показалось, получила ответ на этот не высказанный напрямую вопрос.
Произошло это за сутки до назначенной атаки на матку измигунов.
На личном полигоне, заканчивая учебно-боевые занятия, она и Виктор собирали учебные «снаряды». Держа в горсти целую кучу обгорелых деревяшек, Алиса понесла их к временно и наспех сколоченному столу. Здесь её ждали старшие маги. Остановившись через стол от них и, прежде чем начать на этот стол сгружать «снаряды», оглянулась на Виктора, который подошёл к столу с другой стороны. Поймала его взгляд. Как и надеялась, брат сообразил, что сестра посмотрела на него в упор не просто так. И заторопился выложить свои деревяшки. Алиса аккуратно, чтобы не рассыпать, тоже выложила на стол «снаряды», поймала две деревяшки, покатившиеся к краю, и, не поднимая глаз, спросила:
— Дан Конлет, а сколько таких отрядов, как у нас, действуют по всему королевству?
— Всего три, — вздохнула тот.