– Что за чёрт, – ругнулась она и снова пошла в нужную сторону, на этот раз, смотря вперёд и по сторонам более внимательно, стараясь понять, где же она свернула не туда.
Она шла прямо. Не сворачивая. Но снова оказалась у указателя. Снова чертыхнувшись, девушка решила вернуться к речке. Там стояло несколько домиков. Местные, точно бы не отказались отвести её до дому.
Прошло пять минут, десять, пятнадцать. Река уже давно должна была появиться. Но вместо этого, за очередным поворотом, показался чёртов указатель.
Какое-то время она была в ступоре. Смотрела на двустороннюю стрелку и пыталась откопать в памяти, что сделала не так. Потом сердитым шагом направилась в сторону деревни. Первый поворот, второй, третий, снова указатель. Ноги подкосились. Нет. Это была не её вина. Она сто процентов никуда не сворачивала, да и поворотов не встречала. Как такое возможно?
Сердце бешено заколотилось. Лёгкая тревога начала превращаться в тихий ужас. Две последующие попытки выбраться тоже не увенчались успехом.
Небо окрасилось в розовые тона. Такой цвет заката означал, что следующий день будет тёплым. Но Мари уже начала сомневаться, что завтра настанет. Она устала. Устала и от блужданий по куру и от эмоционального напряжения. Крики о помощи возвращались из глубины леса гробовой тишиной. Совсем скоро должно было стемнеть. Мари понимала, что если не выберется из ловушки до темноты, то не факт, что переживёт ночь.
Когда она вышла к указателю в восьмой раз, то перестала сдерживать слёзы. Девушка упала на колени, закрыла лицо руками и начала плакать. Её тело дрожало и не от вечерней прохлады, а от ужаса осознания того, что её суждено было умереть, так и не найдя выхода из этого замкнутого круга. Горло болело, голос охрип от нескольких часов беспрерывного крика.
Шорох в кустах. Мари подскочила, взяв в руки первую попавшуюся палку. Она знала, что в этой местности обитали волки. И если она не выберется из ловушки до темноты, то последствия могут оказаться печальными. Ведь в Вологодской области обитало много хищников, при случае, готовых полакомиться лёгкой добычей. Страх придал ей сил, чтобы ещё раз осмотреться.
Её внимание привлекли странные вырезы на дереве, поверх указателя. Раньше она их не замечала. Когда она подошла ближе, вырезы приняли форму глаз, рта и носа. Кора повторяла формы мужского лица.
«Странно, – подумала Мари, притронувшись к щеке скульптуры, – Зачем кому-то вырезать тут лицо?»
Вдруг скульптура открыла глаза и схватила девушку за предплечье. Мари закричала, что есть сил и ринулась назад, стараясь вырваться из лап жуткого существа. Деревянное лицо не выражало эмоций и пристально смотрело на непрошенную гостью несколько мгновений, потом отпустило и исчезло. Мари чуть не упала на землю, с визгом, спотыкаясь, побежала в сторону деревни.
В этот раз лес её отпустил.
Дома она рассказала о случившемся бабушке.
– Видать Леший водил, шутить хотел, – подытожила её рассказ бабушка София.
– Леший? – переспросила Мари, укутываясь глубже в плед.
Её всё ещё трясло от страха.
– Леший, он и есть Леший, ну, дак, Лесной Дух. Он зобавится, зопутывает путников-то, зостовляет блуждать по лесу, дак. Так и есть, до самой смерти бывает.
– Ты веришь в эти сказки?
– Сказки сказками, а вот в прошлом году-то Кольку, одноклассника моевого, в лесу ношли. Путался, дак, рядом с деревней, так и не воротился домой, бедолага. Помер батюшко, царство ему небесное. Дак, я и сама так путалась как-то.
– Ты? Но ты же здесь родилась и выросла! Знаешь каждую тропинку и деревце!
– Так и было. Леший-то и меня за нос водил. Бабы говорят, чтоб отстал, надо одежду снять, наизнанку-то вывернуть и опять нодеть. Тогда и отстанет. Меня-то это и спасло.
– Но я вышла сама…
– Видать, пришлась по нраву, вот и отстал.
– Думаешь, то лицо в дереве был Леший?
– Думой, не думой, а Лешак этот не кажется людям. Видать, привиделось тебе.
– Ясно. И что, мне теперь не выходить из деревни, чтобы не мозолить глаза вашему Лешему?
– Дак, задобрить надо и не будет Леший хахать над тобой.
– А как его задобрить?
– Как пойдёшь в лес, так оставь на пеньке-то кусочек хлеба свежаго. Прикорми, значит. Тогда-то и станет он относиться к тебе по-доброму. А теперь чайку давай, да спать ложись, внученька моя горемычная.
Слова бабули частично убедили девушку в том, что то лицо ей привиделось. В порыве эмоций и не такое можно увидеть. Выпив горячего травяного чая, она пошла спать.
Сон прервал странный звук, похожий на топанье маленьких ножек. Что-то перемещалось по чердаку короткими перебежками. Но девушка была слишком уставшей и сонной, чтобы выяснять, что же это было. Наутро бабушка объяснила, что иногда в дом забегают ёжики.