В Индии есть много святых деревьев и фактически в каждой деревне фетишем или богом было дерево. Наиболее было распространено в Индии поклонение Фикусу, дереву бо или дереву Будды, также называвшемуся пинул, папайя или акваттха. Это дерево воплощает Будду или универсальную мудрость и оно также связывается с его рождением. Говорят, что когда его мать Майя почувствовала свой конец, она удалилась в сад и там, стоя и держась за ветвь папайи, или, как утверждают некоторые, за ветвь дерева Сал, она родила будущего пророка. Именем бо это дерево называли на Цейлоне; это сокращенная форма от Бодхи, что означает мудрость, воплощаемую деревом Знания.
Святое дерево бо Цейлона находится в святом городе Анурадхарупа, павшей столице древних цейлонских царей и считается, что это одно из древнейших существующих деревьев. М. Герсон да Кунха в 1875 г. писал, что это святое дерево было одним из наиболее почитавшихся объектов во всем Цейлоне. Он говорит, что оно выросло из ветви дерева Урувела, считавшегося деревом, идентичным тому, под которым медитировал Будда. Эту ветвь на Цейлон послал царь Акона в подарок царю Тисса за 288 лет до рождения Христа. Ее посадили и объявили, что она будет процветать вечно и всегда будет зеленой. В доказательство своей веры в божественное происхождение этого дерева, цари посвящали ему свои владения. Оно было настолько святым, что к нему не смели прикасаться ножом, а опавшие листья тут же подбирались буддистскими паломниками, считавшими их святыми сокровищами. Папайя была одним из деревьев, посвященных Вишну, который часто изображался сидящим на ее сердцевидных листьях. Он был рожден под одним из этих деревьев и когда Брахма назначал правителей над зверьми, птицами и растениями, то святое фиговое дерево стало сувереном над всеми деревьями. Шелковый червь, питающийся ее листьями, называется «дива», или «божественный» и так же, как и дерево, наслаждается статусом святости.
В Тибете дерево Будды называли Параяной, что значило «путь безопасности», потому что оно росло возле реки, отделяющей землю от небес и при помощи его свисающих ветвей люди могли перебираться из этого мира в иной.
Баньян, как и папайя, в Индии считался одним из наиболее святых деревьев. Его также называли «Ватой». Одно из этих деревьев, находящихся возле города Сурате, о котором говорится во второй книге Рамаяны и в других индийских святых писаниях, пользовалось особым уважением. Однажды слон съел один лист с этого дерева и умер через три дня. Кхонды Индии верят в то, что Великий отец, или Питабали, в виде камня обитает под очень высоким деревом. Верующие ежедневно смазывают этот камень шафраном, что равносильно причащению. Их вождь живет в доме, скрытом тенью огромного трехгранного тополя в самом центре деревни. Это дерево сажает жрец, и считается, что здесь живет божество-хранитель, и благо населения деревни зависит от его роста и силы. Таким образом, оно является своего рода примером Дерева Жизни.
В городе Калькутте, в Мадрасе, росла святая роща диких фиговых деревьев, алые ягоды которых якобы были причиной падения человека. Самое большое из этих деревьев было окружено стеной или террасой, на которой грелись в лучах солнца змеи, которые воспитывали своих детенышей в укромных местечках под величественным деревом.
В некоторых областях Китая находится много святых деревьев, на нескольких из которых большими буквами написано: «Если вы молитесь, то вас наверняка услышат».
У японцев также есть свои святые деревья, и японские женщины, которым изменили их любимые, прибегают к помощи этих деревьев, чтобы заколдовать своих неверных. Соломенное чучело своего любимого они прикрепляют к святому дереву, побуждая бога к действиям, в результате которых дерево оказывается нетронутым, а изменник за его святотатство наказывается. В святилище в Комнире некогда росла сосна, вся усыпанная гвоздями, вогнанными туда именно с этой целью.
Айны Японии считали, что ива была особенно святым деревом и омела, растущая на ней, также была объектом почитания.
Древнеримский император Клавдий поклонение святому дереву сделал государственной религией. Праздник поклонения этому дереву проводился весной и назывался он праздником Кибелы.
В прусской или литовской роще Ромове рос святой вечнозеленый дуб, под которым поддерживался вечный огонь, питавшийся дубовыми ветвями. Это дерево, стоявшее в центре рощи, было украшено тканями и изображениями богов, и сама роща считалась настолько святой, что в ней никто не смел сломать веточку или убить зверя.
В Африке, как и в Индии, есть много святых деревьев, обычно находящиеся неподалеку от деревни. Хереры Херераланда, неподалеку от озера Нгами, имеют святое дерево, которое они называют Омумборомбонга. Это высокое дерево с очень толстым стволом, обычно оно находится в совершенном одиночестве, хотя в некоторых районах озера Нгами можно встретить целые леса, состоящие из этих деревьев. Хереры считают, что они являются их предками, из которых все живое, в том числе и они сами, появились.
В Кумаси, столице Аманти, есть святое дерево или фетиш, находящееся в самом центре города, носящего имя этого дерева. Много веков это дерево росло, пока однажды оно не упало и не разлетелось на кусочки. Люди были настолько перепуганы этим знамением, что никто не посмел подобрать ни единого куска. Падение этого дерева действительно было недобрым знамением для народа, так как в начале февраля 1874 года Кумаси был захвачен англичанами, и Аманти, как независимое государство, перестало существовать.
Одним из наиболее распространенных аборигенных народов Южной Америки является народ гуараки. Они верят в то, что после смерти их души отправляются на святое дерево. Великий дух Тамои, прадед и патриарх неба, бывший их первым предком, жил среди них и учил их тому, как им следует обрабатывать почву. Он взошел на небо после того, как пообещал им помощь, пока они пребывают на земле, и когда они умирают, он проводит их со Святого дерева к новой жизни вечного счастья, где они опять все встречаются, чтобы наслаждаться новой жизнью вечного счастья и продолжают охотиться, что было их любимым занятием на земле.
Возле Каракаса, Венесуэла, росла огромная мимоза, называвшаяся Замангой Гуаиры, которой с незапамятных времен оказывали огромное почтение.
Деревья, связываемые с традицией фольклора
Благодаря фольклору мы имеем описания многих деревьев, которые, несмотря на мифический характер некоторых из них, пожалуй, существовали в реальности, так как фольклор должен был на чем-то основываться. В одно время в Англии чаще всего говорили о Гластонбэрийской колючке, являющейся разновидностью боярышника, которая росла в Палестине и других восточных землях, где она покрывалась цветами к концу года. Согласно легенде, Джозеф Ариматен, путешествуя с целью распространения божьего слова, посетил и Англию. У него был посох из этого колючего дерева, который он получил в Палестине. Он и его товарищи высадились на острове Авалон в Сомертишире, который сейчас отстоит далеко от моря. Когда они прибыли к тому месту, где ныне находится город Гластонбэри, они стали подыматься на небольшой холм. Устав от жары и подъема, они уселись отдохнуть и, благодаря этому, этот холм стали называть холмом усталости «Weary-all-Hill», сегодня сокращенно называющийся «Worral Hill». Во время отдыха Джозеф воткнул свой посох в землю, где он стал расти и цвести. Пораженный чудом Джозеф решил построить поблизости от этого места христианскую церковь. Это было проделано, и со временем из примитивного здания выросло аббатство Гластонбэри. Рост и цветение дерева проходили в изумительном духе и благодаря слухам о том, что оно цвело лишь на Рождество, дерево обрело сверхъестественный характер, что в тот суеверный и доверчивый век не было удивительным. В последующие времена цветы этого дерева считались очень ценными и экспортировались в другие христианские страны, где продавались за большую цену. Говорят, что у этого дерева некогда был двойной ствол, но один из них был срублен религиозным фанатом, кощунство которого было тут же наказано тем, что одна из колючек выколола ему глаз; Джеймс Ховелл, написавший в 1644 г. «Рощу Додоны», изложил это так: Он был поделом наказан за свой слепой фанатизм, за то, что он собирался срубить древний белый боярышник, что по причине его более раннего, чем у других, распускания, может быть основанием для суеверия, и одна из колючек залетела ему в глаз, сделав его одноглазым».