— Не думаю. Ему было велено ждать, он и ждал. Наверняка он подумал, что принцессе вздумалось поразвлечься перед свадьбой.
Я почувствовала, как загораются щеки, и стыдливо отвела взгляд. Неужели обо мне и правда могли так подумать?
— Впрочем, это не его дело, — уверенно продолжал Энги. — Ночь он отстоял, как было велено, а вот утром, при смене караула, пропажа принцессы наверняка обнаружилась. Так что тебя как пить дать уже ищут. Сегодня на ярмарке к человеку в одежде королевского гвардейца отнеслись с уважением и опаской, но вот дальше на нас станут смотреть с подозрением.
— Тогда давай в лесок, переодеваемся и едем дальше.
— Как пожелаете, ваше высочество, — дурашливо поклонился Энги, получил тычок в плечо, едва не сбивший его с ног, и рассмеялся, наполнив теплом мою душу.
Увы, сохранить такой же галоп, как ночью, днем не получилось. Лошади вымотались, да и мы с Энги тоже. Кое-как, лесами и полями, стараясь держаться в стороне от жилых поселений, добрались до следующей деревни. Только теперь в нас обоих сложно было признать благородную даму и королевского гвардейца. Я облачилась в простое деревенское платье, уложила косы по-крестьянски, вокруг головы, и снова вполне могла сойти за простушку Илву, если бы не дорогой, подбитый мехом плащ. Платье, в котором я бежала из дворца, Энги заботливо свернул и запихнул в седельную сумку. Я предлагала бросить его прямо в лесу, но он наотрез отказался.
У самого Энги из прежнего обмундирования остались только кольчуга и меч. Мундир гвардейца он сменил на дорожные кожаные штаны и потертый дублет с чужого плеча, волосы вместо щегольской ленты стянул простой бечевкой и теперь выглядел как заправский небритый наемник.
На ночлег остановились в придорожной таверне. Энги, как и по пути во дворец, собирался снять две комнаты, но я настояла на одной. Удивительно, но теперь он почти всегда мне уступал. Не стал он спорить и тогда, когда я велела ему лечь на единственную кровать, завидев, что он мостится среди сумок, плащей и попон на полу комнаты.
После бани разгоряченное тело расслабилось и жаждало уютных объятий, человеческого тепла и покоя. Энги лег с краю, крепко обнял меня со спины, зарылся носом мне в волосы и в следующий миг размеренно засопел. Я не стала противиться наползающей дреме и позволила себе сладко заснуть в надежных объятиях.
***
План Энги сработал: всю седмицу мы петляли безлюдными дорогами в отдалении от деревень, останавливаясь в постоялых дворах лишь на ночлег. Хотя ехали мы гораздо быстрее, чем по дороге во дворец, но путь нисколько не сократили: увеличившееся из-за объездов расстояние съедало скорость. Я не роптала и каждый день усердно молилась старым духам, чтобы помогли нам добраться домой.
Когда мы в очередной раз сняли комнатушку в не слишком большом, но уютном и чистом придорожном трактире, я поерзала в объятиях любимого, нашла губами его ухо и прошептала, отчаянно смущаясь:
— Энги… может, поженимся прямо в пути, в первой попавшейся церкви? Тогда мы могли бы…
— Нет, — он прижал меня к себе еще крепче и нежно прикоснулся губами к горящей от стыда щеке. — Я хочу, чтобы все было как полагается. Не хочу жениться на тебе на бегу, скрываясь от всех, будто вор. Я хочу, чтобы ты вышла к алтарю при свидетелях, в том самом платье принцессы, в котором ты бежала из дворца. И уже тогда…
— Глупый, — я не смогла удержаться от соблазна и лизнула кончиком языка его верхнюю губу. — Я не могу надеть то платье на свадьбу: все тотчас же догадаются, кто я. Не хочу быть принцессой для всех, хочу быть ею только для тебя. Понимаешь?
Энги недовольно засопел, но мои губы уже играли с его губами. Дразнили, прикусывали, целовали. И он отвечал — сладко, влажно, глубоко… Мое тело, прикрытое груботканой ночной рубашкой, льнуло к его телу само, бедра ощущали твердость его восставшего мужества под тканью исподних штанов, разливая внутри живота неподобающий порядочной девице жар.
— Не искушай меня, Илва, — Энги со страдальческим стоном навалился на меня сверху, прижал руки к подушке. — Я хочу все сделать правильно. Хочу, чтобы ты была моей перед Создателем, прежде чем я возьму тебя.
— Я и так твоя перед старыми духами, — моей довольной улыбке не было никакого оправдания, когда я бесстыдно подставляла шею поцелуям любимого. — Если мы сделаем это сейчас… Кто знает: может, к возвращению домой я уже буду носить твоего ребенка?
Ладонь Энги погладила пылающую щеку, скользнула по шее, дерзко легла на грудь, обдавая жаром даже сквозь ткань рубашки. Я затрепетала под его прикосновениями, подалась всем телом навстречу ему. В пекло стыд, в этот миг я была готова на все!