— Хорош, — утерев со лба пот, разогнулся Ланвэ и поглядел ему вслед. — В седле держится, будто сам Создатель. Ему бы снова в гвардейцы наняться. Вы не думали переехать в столицу и попроситься на службу в королевский дворец, а, Илва?
— Кто бы нас там ждал, — буркнула я ворчливо, стараясь скрыть внезапный испуг, и ушла в дом думать горькую думу.
Вернулся Энги, как и обещал, лишь к вечеру, когда уставшие работники доедали приготовленный мною ужин. Свалил в углу седельные сумки, вымыл руки и сел за стол спиной ко мне. Я заботливо пододвинула ему тарелку, ожидая хотя бы ласкового взгляда, но Энги держался со мной подчеркнуто холодно. Зато с Ланвэ разливался соловьем, обсуждая строительство стойла и железки, купленные в городской мастерской.
Будто стойло сейчас было единственным, что его заботило.
Уже совсем стемнело, когда Энги вышел провожать работников во двор. Я перемыла посуду, сняла с печи ведра с нагретой водой, наскоро вымылась. На душе было все так же тоскливо. Как же мне помириться с любимым? Если он и сегодня захочет спать на другой кровати, у меня от тоски разорвется сердце.
Он все не показывался, хотя мужские голоса во дворе давно стихли. Я успела расчесать и переплести волосы и согреть воду для Энги, когда вдруг меня осенило. Не теряя времени, выплескала бадью, оттащила ее в сторону, и, подоткнув подол юбки и пыхтя от натуги, подтянула свою лежанку к лежанке Энги. Теперь вместо двух узких кроватей у нас была одна большая — не хуже, чем была у меня во дворце!
Отдышавшись, я хорошенько взбила тюфяки и подушки, застелила постель новым бельем и полюбовалась на плоды своих трудов. Просто превосходно! Только бы Энги не заартачился и не ушел спать в сарай к курам.
Место для бадьи теперь нашлось только у окна, где прежде стояла моя лежанка. Я наполнила ее теплой водой и выглянула во двор. Энги расчесывал гребнем гриву коня. Судя по тому, что грива волной лежала на изогнутой шее животного волосок к волоску и поблескивала шелком в свете ярких звезд, расчесывал он ее слишком уж долго и тщательно.
— Энги! Ступай в дом, — позвала я. — Я воду приготовила.
Он недовольно вздохнул, будто его оторвали от страсть какого важного дела, проворковал что-то коню и нарочито неторопливо вошел в горницу. Остолбенев на пороге.
— Что это ты задумала? — его глаза подозрительно сощурились.
— А то, — с вызовом в голосе ответила я. — Мы теперь муж и жена и будем спать вместе. Давай-ка, помогу тебе вымыться.
Не дав ему опомниться, я потянула вверх пропахшую потом рубаху, будто бы невзначай скользнув ладонями по мускулистым бокам. Энги едва заметно вздрогнул.
— Я сам, — буркнул он, отбирая у меня рубаху и комкая ее в ладонях.
— Нет, не сам, — заупрямилась я. — Я помогу тебе.
— Что?! Разве я дитя малое, или калека безрукий, что сам вымыться не могу?
— Не спорь со мной, — вкрадчиво сказала я, потянув завязки его штанов. — Днем можешь помыкать мною как хочешь, да только ночью я буду твоей принцессой, и ты будешь слушать меня беспрекословно. Залезай-ка.
У меня захватило дух, когда обнаженный Энги, все еще ошеломленный моим напором, погрузился в бадью. Он не сводил с меня настороженного взгляда, когда я присела рядом и зачерпнула воды ковшом, поливая ему на голову. Медленно растерла мягкой ветошью с мыльным щелоком широкие плечи, шею, грудь.
— Наклонись, — велела я, и Энги послушно подставил мне спину.
Сердце сжалось, когда я увидела зарубцевавшиеся шрамы от кнута. Пальцы скользили вдоль уродливых рубцов, оглаживая налитые силой мышцы, разминая напряженные плечи. Как он хорош, мой Энги! Нет на свете мужчины красивее и желаннее его. Не удержавшись, я поцеловала его в мокрый затылок, провела губами линию до выступающей под кожей лопатки.
— Илва… — выдохнул он, разгибаясь, и сгреб меня в охапку. — Что ты делаешь? Зачем снова дразнишь меня?
Его губы были так заманчиво близко от моих, что я не смогла устоять перед соблазном. Улыбнувшись, потянулась к нему, поцеловала нежно, чувствуя, как любовь льется из самого сердца.
— Я люблю тебя, Энги, — шепнула я, ощущая, как жесткие мужские губы жадно целуют рот, скользят по щеке, спускаются на шею. — Не оставляй меня больше.
— Глупая. Разве я смог бы тебя оставить? — хрипло шептал он, и в этом шепоте мне слышался тот, прежний Энги, который готов был на все ради меня.
Не успела я опомниться, как он рывком потянул меня к себе. Ахнув от неожиданности, я с шумным всплеском очутилась в бадье. И без того тяжелое платье намокало, камнем тянуло вниз, но нетерпеливые пальцы Энги уже расшнуровывали завязки, расстегивали крючки, оглаживали обнаженные плечи и ключицы. Я счастливо улыбнулась, ощущая на себе горячие ненасытные поцелуи, и позволила своим рукам свободно скользить по мускулистому телу, приникать губами к сильным плечам, к высоко вздымающейся груди…