Моя тайна перестала быть тайной. А моя бывшая подруга продала меня за несколько звонких монет…
Тем временем карета замедлила ход. Услужливые лакеи спрыгнули с запяток и открыли богато изукрашенную самоцветами дверцу. Молчаливые гвардейцы вытянулись по обе стороны от ступеньки с копьями наизготовку. Первым на пыльную землю площади ступил его величество король, следом за ним с помощью лакеев выбралась королева.
Крестьяне, как подкошенные, рухнули на колени и склонили головы вниз.
Все, кроме меня и Энги. Теперь отцу-королю не составило труда обнаружить меня в бедно одетой толпе.
— Ну, здравствуй, Ингрид, — лицо короля не выражало радости, как при нашей первой встрече во дворце. Лишь печаль и толику сожаления. — Выходит, донесения честных людей не лгали: все это время ты скрывалась от нас здесь.
Мать-королева встала рядом с супругом и строго сдвинула брови, глядя на меня в упор.
— Значит, это правда. Ты предпочла сбежать с ублюдком без роду и племени, дезертиром, презревшим королевскую милость, вместо того чтобы выйти замуж за благородного лорда, как подобает принцессе. Ты разбила мне сердце.
Я беспомощно окинула взглядом сгорбленные до земли спины односельчан. Кое-кто в нерешительности приподнимал голову и бросал в мою сторону недоуменные взгляды, но на площади стояла гробовая тишина.
— Вы не дали мне права выбрать свою судьбу. Поэтому я сама его взяла, — ответила я, крепко держась за руку Энги.
Молодой светловолосый юноша в обруче с тремя зубцами надо лбом спрыгнул с лошади и встал рядом с венценосной парой, на шаг позади. Я не помнила собственного брата, но не узнать в статном красавце с королевской осанкой принца Арвида мог только глупец. Он единственный среди всех не хмурил брови и с любопытством взирал вокруг себя, не преминув отметить взглядом жертвенный столб и угощения на расставленных поодаль деревянных столах.
— Такого права у тебя никогда не было, — жестко возразила королева, пронзая меня гневным взглядом. — Ты принцесса по крови. Какой позор на наши головы!
— Энгилард! Предатель, грабитель и дезертир! — резанул ножом по сердцу зычный голос короля, в котором не было даже толики тепла. — Выйди вперед и преклони колено перед своим королем.
Словно зачарованный, Энги послушно сделал шаг, но я резко одернула его.
— Стой на месте! — уже не было смысла скрываться. — Вы не смеете трогать его. Энги — мой законный муж.
— Это легко поправить, — мрачно произнес король и подал едва заметный знак страже.
Нас немедленно обступили вооруженные гвардейцы; не успела я опомниться, как у Энги выхватили топор, заломили ему руки за спину и грубо подтащили к королю и королеве. Вскрикнув, я попыталась помешать им, но меня поперек талии обхватила чья-то рука, закованная в латную перчатку.
— Вы не смеете его трогать! Энги не сделал ничего плохого! Это я придумала, я попросила его вывезти меня из дворца!
— Он давал клятву верности королю, — жестко отрезал венценосный отец, даже не взглянув в мою сторону. — Ну что, червь, даже не будешь молить о пощаде?
Энги молча поднял голову, чтобы посмотреть в глаза королю, но нога гвардейца в кованом сапоге наступила ему на затылок, впечатав лицом в каменистую землю.
— И правильно, — меж тем продолжал король. — Теперь тебе ничто не поможет. Милости для предателей и дезертиров закончились. Отрубить ему голову.
— Нет! — взвизгнула я и лягнула удерживающего меня стража пяткой в колено. — Нет, не надо!
Чудом вывернувшись из ослабевшей хватки, я подбежала к Энги, оттолкнула наступившего на него гвардейца и упала на колени рядом с мужем, обхватив его за шею.
— Илва… — ощутив внезапную свободу, Энги обнял меня и прижал к себе. — Милая, тебе придется…
— Ингрид, не позорь себя еще больше, — поморщилась королева. — Отойди подобру-поздорову.