Волки.
Я поспешно сунула ноги в валенки и, как была, в льняной ночной сорочке, выскочила на крыльцо. Так и есть: целая стая, перепрыгнув через ветхий забор, хозяйничала теперь в моем дворе. Бедный Ворон пытался лягаться и кусаться что есть силы, но в холку ему вцепились двое волков, еще один запрыгнул на спину и пытался добраться оскаленной пастью до крупа под попоной. Еще несколько вились возле ног. Одному, похоже, повезло меньше других: получив подкованным копытом в темя, волк жалобно скулил и пригибал ушибленную голову к земле.
— Уходите, — слабо прошептала я. — Уходите, сейчас же! Оставьте его!
Один из волков повернул ко мне окровавленную морду и угрожающе зарычал.
Отомстим,
— слышалось мне в его рычании. —
Мы лишились главного, он лишится коня. Помешаешь — пожалеешь.
— Ты меня не тронешь! — крикнула я, крепче схватившись за вилы. — Уходите! Сюда вам нельзя!
Другой волк, отвлекшись от разодранного конского брюха, прыгнул ко мне и злобно оскалился.
«Новый вожак», — догадалась я мигом.
Не лезь. Он убил, убьем мы. Отдай его нам, не то — берегись.
Волк щерил пасть, приближаясь ко мне, шерсть на загривке встала дыбом. Пришлось спасаться в избе, спешно затворив дверь на засов.
Бросив вилы, я подбежала к мирно спящему Туру.
— Эй! Энги! — затормошила я его за плечо. — Вставай! Уводи коня — его волки задирают!
Лишь раскатистый богатырский храп был мне ответом.
— Эй! — крикнула я громче и затрясла сильнее. — Энги! Проснись! Без коня останешься!
Словно с мертвым говорила.
В сердцах я саданула его безвольной головой о подушку — и через миг улетела прочь через всю комнату от мощного удара огромной руки. Всхлипнув, потерла ушибленный бок. Ну хоть проснулся, и то хорошо…
Да где там! Пробормотав что-то невнятное, Энги отвернулся к стене и снова захрапел.
Несчастный Ворон за стенами дома уже не издавал ни звука, и мне оставалось лишь шептать молитвы духам леса о том, чтобы волки не разорили сарай и не добрались до моих бедных курочек.
Ушли они лишь перед самым рассветом. Я все так и сидела на лежанке, подобрав под себя ноги и тихо оплакивая ни в чем не повинного коня. Говорила я Энги: отомстят ему волки за убитого собрата… Вот и поплатился своим другом.
Тур проснулся лишь тогда, когда в глаз ему кольнул яркий луч света. Всхрапнул, поморщившись, и заморгал сонно ресницами. Увидел мое заплаканное лицо и вскинулся на локте, протирая глаза.
— Илва? Что стряслось?
— Коня твоего волки задрали, — всхлипнула я. — А ты все проспал.
— Что?! — похоже, он еще не совсем понимал, что услышал. — Почему ты меня не разбудила?!
Он вскочил с лежанки, как ошпаренный, и впопыхах принялся натягивать на себя сапоги.
— Я пыталась! Да тебя разве добудишься, после гулянки-то!
— Дерьмо Создателя! — заорал он, едва обувшись, и стрелой выбежал из дома.
Я накинула телогрейку и осмелилась выйти вслед за ним — посмотреть, удалось ли выжить моим несушкам.
— А-а-а! — раненым зверем орал Тур, бегая по двору вокруг остатков кровавого волчьего пира, что совсем недавно были его верным конем. — Убью тварей! Всех убью!!!
— Да уж, наубивался… — прошептали мои губы; счастье, что Тур не слышал.
Он совсем обезумел — схватил попавшийся под руку топор и принялся крушить им все, что видел: наш ветхий забор, стойло, стены сарая, старенькую тележку, в которой я возила снедь с ярмарки…
— Перестань! — кинулась к нему. — Что ты творишь!
— Уйди, девка! — отмахнулся от меня локтем, да так, что я опять отлетела к крыльцу. — Убью!
— Стой! — крикнула я еще громче, поднимаясь. — Не надо! Если разгромишь тут все — Ворона уже не вернешь!
— Ненавижу! — орал Тур, не слыша меня и кромсая в капусту дверь сарая. — Убью!!!
Мои бедные курочки и петух — к счастью, живы! — выбежали из разрушенного сарая и горланили не хуже беснующегося Энги. Чуя неладное, бросилась к нему снова и вцепилась в рубаху на его спине.
— Остановись!
Да разве ж остановишь раненого зверя? Энги даже не заметил, как сбросил меня движением широких плеч, продолжая размахивать топором во все стороны. В ужасе увидела, как шарахнулись от него куры, да одна не успела: лезвие на излете отсекло бедняжке голову.