Глава 8. Волнения
Так сладко, как этой ночью, мне давненько не спалось. Снилось такое, что порядочной девушке точно сниться не должно, да еще и с участием Энги. Вот к чему приводит нескромное поведение — не следовало мне подглядывать за голым мужчиной на ночь глядя.
Еще не разомкнувши век, я слышала, что Энги уже встал. Шевелиться было лень, да и остатки глупого сна следовало бы развеять и поскорее забыть. Выползать из теплой постели в утренний холод избы и подавно не хотелось.
К счастью, Энги взял на себя труд растопить печь перед уходом. Все еще кутаясь в одеяло и притворяясь спящей, я отметила то, как тихо он пытался ходить по избе, чтобы не потревожить мой сон. Вскоре шуршание прекратилось, хлопнула входная дверь, а я позволила себе еще чуток понежиться в постели, наслаждаясь расползающимся по горнице теплом. Но мысль о том, каково сейчас Энги пробираться сквозь наметенные за ночь сугробы, заставила меня поежиться. Холодно небось, морозно, снег в сапоги забивается, за шиворот падает… бр-р-р… да и стеганый подлатник у него всего-то из кожи, а на зиму хорошо бы иметь тулуп из овчины. Да только где бы ему взяться сейчас, когда денег в обрез? Особенно после того, как Энги запретил покупать что-либо без его ведома.
Лениться под одеялом было очень приятно, но дела сами себя не переделают. Поэтому я в конце концов заставила себя сползти с лежанки, вволю вымылась нагретой водой, которую Энги заботливо поставил на печь перед уходом, тепло оделась и отправилась разгребать двор от наметенного до колен снега. Теперь, когда отпала нужда ежедневно ходить за хворостом в лес, я могла больше времени посвятить хозяйству. Выпустив курочек, собрала из гнезд свежие яйца, а затем тщательно законопатила смешанной с растопленным воском соломой прорехи между бревнами: время от времени злющий ветер находил себе путь и выдувал в сарае все новые и новые щели.
Затем выстирала вчерашнюю одежду Энги, прибралась в доме, хлебнула воды вместо завтрака и принялась с такой же тщательностью конопатить дом. Закончив, я начистила овощей для наваристого супа, который собиралась приготовить Энги к возвращению, закуталась потеплее и побежала в деревню проведать Гилля, прихватив с собой трав для целебного отвара.
В этот раз он позволил осмотреть себя без прежнего упрямства.
— Есть отказывается, — пожаловалась мне старушка Линне, с отчаянной надеждой глядя на то, как я трогаю лоб ее мужа и осторожно прощупываю живот.
Чуда не случилось — ему было так же плохо, как и вчера. Мышцы в правом подбрюшье были заметно тверже, чем в левом, и боль усиливалась, когда я отпускала живот.
— Попробуйте давать бульон, но не слишком крутой, — посоветовала я, — и заварите ему вот эти травки. Подождем еще денек.
— А потом что? — Грида, тенью следующая за матерью, подняла на меня усталые, заплаканные глаза. — Отвар его вылечит?
А потом Хакон сделает мне нож, — подумала я с внутренним страхом.
— Грида. Пойдем-ка на кухню, покажу тебе, как делать отвар.
Немощный скорняк проводил нас жалобным взглядом: небось, понимал, что разговор будет о нем. Верная жена осталась у постели благоверного, держа его за руку. Уже на кухне, плотно затворив за собой дверь, я усадила встревоженную девушку перед собой и взяла ее руки в свои.
— Грида. Эти травы отцу не помогут. Они лишь уменьшат боль в животе и дадут ему временное облегчение.
Она широко распахнула испуганные глаза.
— Но… как же? Что же делать?
— Отцу нужен лекарь. Настоящий лекарь. Боюсь, я здесь не справлюсь.
Она опустила голову.
— Марта ездила вчера в Старый Замок, просилась к лекарю. Он отказал. Слишком занят — лорд Хенрик доставляет много хлопот, тут не до отребья…
Я молча перебирала в руках ее грубоватые от работы пальцы.
— Неужели совсем нет надежды? — она снова подняла на меня влажные глаза.
— Я могла бы попробовать… Но мне придется делать страшные вещи, Грида.
— Какие? — ее зрачки расширились от страха. — Колдовство? Черная магия? Тебе нужна будет моя кровь?
— Нет, кровь твоя не нужна, — я поморщилась, — но есть один способ… Его описал в своей книге ученый лекарь. Нужно разрезать ему живот и вынуть из него больное место.
Грида в испуге осенила себя крестным знамением.
— Храни нас Создатель… Но ему ведь будет больно! Как он сможет выдержать такое?
— Об этом не беспокойся. Я напою его дурман-травой, он будет крепко спать и ничего не почувствует.