— Я хочу его в телохранители, — упрямо повторила я. — Позвольте мне оставить его при себе, ва… отец.
Король тяжело вздохнул и покосился на супругу.
— Пусть остается, — она успокаивающе накрыла ладонью руку короля, — сделай девочке приятное в честь возвращения.
— Будь по-твоему, пусть остается, — махнул рукой король и тут же грозно нахмурился: — И только посмей еще раз дезертировать — голову сниму!
Шорох, скрип и лязг металла за моей спиной поведал о том, что Энги покорно встал перед правителем на колено.
— Благодарю вас за честь, ваше величество, — церемонно произнес он.
Впервые за много дней я по-настоящему счастливо улыбнулась.
С тех пор потекли удивительные дни во дворце. Поначалу сложно было привыкнуть к огромному количеству комнат: выходя из покоев, чтобы спуститься в обеденный зал к завтраку, я могла блуждать в бесчисленных коридорах чуть ли не до обеда. По вечерам королева призывала меня к себе, чтобы поболтать по душам, вот только ее покои мне удавалось найти не сразу. В конце концов я сдалась и просила служанок меня сопровождать.
Кормили во дворце вкусно и сытно — никогда мне еще не приходилось видеть столько аппетитной еды. Венценосные родители всякий раз умилялись тем, с каким восторгом я поедаю зеленые салаты и искусно фаршированные тушеными овощами утиные яйца.
— Ты по-прежнему не ешь мяса? — растрогалась королева, утирая платочком уголки глаз.
— Нет, — я покачала головой и потянулась к пышным медовым блинчикам.
— Зато она все так же стройна, — одобрительно крякнул король, — и стала настоящей красавицей.
И ведь не поспоришь! Каждое утро вокруг меня, подобно стае мотыльков, порхали служанки: купали в бронзовой ванне, вычесывали и укладывали волосы, колдовали над лицом, делая ресницы темнее, губы ярче и щеки румяней, одевали в ворох нижних рубашек, юбок и кружевных накидок, обували в жутко неудобные туфли на каблуках. Из огромных зеркал в золоченых оправах на меня и впрямь смотрела красавица-принцесса. Такое зрелище непременно заставило бы Миру лопнуть от зависти.
Но вскоре первый восторг от невиданной роскоши сменился тоской: по простой деревенской пище, и по милым курочкам, и даже по бедовой бывшей подруге Мире. Как-то она там сейчас, бедная, со своим животом? А Хакон? А Келда? А Ирах и Грислинда? А батраки Тулле?
Сложней всего было привыкнуть к одежде. Пышные юбки, казалось, весили целый пуд, а эти голые плечи… Каждый раз в обеденном зале я ловила на себе голодные взгляды Энги, которого выставляли — чтобы меня потешить — в караул при королевских трапезах. И каждый раз, проходя мимо него, я невольно подтягивала кверху декольтированный край платья, чтобы хоть как-то прикрыть выставленную напоказ грудь.
Он так и не заговаривал со мной со дня приезда. Я была занята целыми днями: если не хлопочущими обо мне служанками, то разговорами с королем или королевой; ежедневно полдня занимали бесконечные уроки: музыка, этикет, чистописание, слово Создателя, государственное право, математика, история королевства, геральдика, династические таблицы, танцы, верховая езда — от уроков голова шла кругом. Почти ежедневно король призывал меня на приемы «жалобщиков», где приходилось сидеть с прямой спиной на жесткой скамье, выслушивая потоки прошений и сетований от подданных, без права вмешиваться в ход разговоров.
Жизнь принцессы оказалась не так уж легка: к вечеру голова гудела, как пчелиный улей, а я валилась с ног от усталости.
Мягкая перина, которой я радовалась поначалу, будто малое дитя, стала почему-то душить по ночам, и я попросила заменить ее на соломенный тюфяк пожестче.
К концу второй седмицы, проведенной во дворце, я начала чувствовать себя словно в золотой клетке.
***
Весенние деньки быстро разгоняли последние напоминания о зиме: с лужаек ручейками сходил снег, ров вокруг дворца до краев наполнился талой водой, в небе стайками пролетали перелетные птицы, а почки на кустах и деревьях в одночасье обратились нежным кружевом молодых листочков. В один из таких солнечных дней мне удалось выпросить у учителя верховой езды прогулку в сопровождении своего телохранителя. Мне было позволено прокатиться по парковым дорожкам в окрестностях дворца, не выезжая за каменные стены. Я присмотрела укромное местечко среди густых самшитовых и лавровых кустов и увлекла Энги за собой. Едва скрывшись в тени зеленой изгороди, я придержала поводья: