И взмахнул топором.
Вот это швырнуло так швырнуло! Я отлетел на добрые пару метров. По кисти и запястью — словно ток пустили. Боль была сильной и резкой.
Стоит ли говорить, что двери остались целыми и невредимыми. Лезвие топора их даже не коснулось.
Тётка Наталья бросилась ко мне.
— Ушиблись, ваше сиятельство⁈
— Ничего. Жить буду.
Я поднялся на ноги. Боль в руке потихоньку проходила.
Ну, что тут сказать. Слава богу, полез с топором сам, а не пустил к замку Данилу — хоть он и рвался помочь. Есть мнение — от обычного человека, не наделенного силой, мокрое место бы осталось.
— Что это? — пробормотал Тихоныч.
— Это — магическая защита. Причём, насколько я понимаю, довольно серьёзного уровня… Так, всё! Стендап окончен. Расходимся.
Второй раз повторять не пришлось. Спорить с барином мои домашние были не обучены, разбрелись по своим делам.
А я, покачивая топором в руке, вышел во двор. Оттого, что попасть в запертое крыло не получилось, убежденность, что мне непременно нужно туда попасть, только окрепла.
Я в задумчивости двинулся вдоль нежилого крыла. Дворовую территорию успели привести в порядок. Трава была выкошена, кусты подстрижены, на клумбах что-то цвело и благоухало.
Смотрелось красиво — несмотря на то, что окна крыла оставались заколоченными наглухо. Располагались они высоко, я едва доставал до подоконников. Для того, чтобы залезть в такое окно, нужно обладать серьёзными акробатическими навыками.
С обратной стороны здания я увидел небольшое крыльцо и дверь чёрного хода. Дверь украшал ржавый замок. К нему явно тоже, как и к дверям внутри дома, долгие годы никто не притрагивался. Да и само крыльцо ещё месяц назад фиг бы кто разглядел, в зарослях крапивы и бурьяна. Это я приказал всё здесь выкосить.
Ни на что особо не рассчитывая, я поднялся на крыльцо. Протянул руку к замку — готовый, что сейчас меня снова шарахнет.
Когда коснулся замка беспрепятственно, удивился. А уж когда от его тела отделилась дужка, вовсе обалдел. Ржавый замок, оказывается, даже не был заперт.
— Чудны дела твои, — пробормотал я.
И потянул на себя дверь. Та открылась, не издав единого звука.
Я осмотрел дверные петли. Так и есть, смазаны. Причём, не так давно. Едва ли месяц-два назад.
— А ты затейник, граф Давыдов. — Я шагнул в тёмный, пыльный коридор. — Посещать якобы запертое крыло собственного дома так, чтобы о твоих посещениях никто даже не догадывался — это какая-то очень экзотическая забава.
Не долго думая, шагнул внутрь. Выяснить, из-за чего усадьба представляет такой глобальный интерес для негодяев всех мастей, было просто необходимо. И чутьё мне подсказывало, что странное желание покойного графа держать половину дома запертой как-то с этим связано.
— Вообще, был тут тоже один индивид, — пробормотал я, шагая по пыльному коридору. — Любитель поделить дом на две несообщающиеся пополамки. Если сейчас выяснится, что у дядюшки здесь киснут две дочери, изображающие сыновей — это будет номер, конечно…
Света, проникающего через открытую дверь и щели в заколоченных окнах явно не хватало. Поэтому я сходил за фонарём. Тётка Наталья и Тихоныч смотрели на меня настороженно, но ничего не сказали, за что им огромное человеческое спасибо.
Я вернулся в заколоченную часть. Конечно, можно было включить режим «хозяин» и сорвать доски с окон. Но я ж не знал, что тут найду. Может быть, дядя был совершенно прав, и этому чему-то лучше всего лежать тут и дальше без света, взаперти. Не просто же так старик пробирался в якобы заколоченное сто лет назад крыло собственного дома втихаря от домашних.
Замок на чёрной двери он, наверное, не запирал, чтобы не возиться и лишний раз не скрежетать ключом. Не знал же, что так скоропостижно помрёт и метнуться его запереть просто не успеет. Хрен знает — может, потом я сам и уличную дверь подновлю, и засов покрепче поставлю. И отсроченных ловушек добавлю, чтоб никакая тварь…
Дверь, через которую дядя предпочитал навещать загадочное нечто, вела в коридор с маленькими комнатами. Видимо, тут предполагалось жить прислуге, а сама дверь — это был так называемый чёрный ход, через который когда-то решались хозяйственные вопросы. Однако дядюшка на каком-то этапе решил, что обойдётся и парадным входом, а эту часть дома объявил неприкасаемой.
Судя по следам в пыли, сюда никто, кроме него, не заходил.
Глава 3
Я открывал закрытые двери и заглядывал в комнаты, чтобы увидеть одну и ту же разруху везде и всюду. Пылища. Старые кровати, застеленные древними полуистлевшими покрывалами. И запах, который, наверное, небезвреден для здоровья.