Осторожно чиркая ложкой, Арсений ел овсяную кашу с льняным маслом, уныло, с запоздалым раскаянием поглядывал на сыновей, посапывавших крепким сном, на хворого отца и беременную, со вздувшимся животом и синими подглазинами, жену, стоявшую у плиты.
Мария уже была на сносях и в столовую не ходила. Отец споткнулся, кажется, всерьез и вряд ли поправится. Бревна для избы успели заготовить и привезти. Арсений думал, что вместе с отцом начнут и стены рубить, теперь рассчитывать на его помощь нельзя.
Арсений туго подпоясал фуфайку, пихнул за пояс топор и вышел из душного барака на улицу. Прочищая легкие, несколько раз глубоко вдохнул резкий морозный воздух. Слышались шаги выбиравшихся из тепла людей, бубнящие голоса, визг санных полозьев, всхрапывание лошадей, брехня потревоженных собак.
До деляны было километра два, можно и пешком дойти. Арсений поехал с последней подводой. На дровнях уже сидели его напарники по работе: веселая, щебетливая, как сорока, Тайка и недавно демобилизовавшийся Колька Игнатов. Лошадью управлял незнакомый мужик. Арсений пристроился на подсанки, которые мотались сзади. Их прицепляют к основным саням для перевозки длинных хлыстов. По сторонам в неподвижной дреме чернел лес. Еще лежали на дорожной просеке тени от обступивших елей, и, казалось, темнота прячется под пологом обомшелых лап, а по вечерам выползает оттуда, растекаясь по земле. В русле, образованном вершинами, неторопливо текла, все более высветляясь, чуть заголубевшая стынь неба; оттуда, из ее глубины, сыпал куржак, а может быть, это стряхивался незаметно иней с ветвей.
Впереди то и дело раздается заливистый Тайкин смех и простуженно-басовитый Колькин гогот, им все нипочем — заигрывают друг с другом. Тайка успела побывать замужем, вдова-солдатка, но осталась бездетной и сохранила девичий нрав.
— Коль, ты чего в кино не был? — спрашивает она.
— Так, не захотелось.
— Сразу и врешь! Я ведь знаю, где ты был.
— Зачем тогда спрашиваешь? Ну, ходил в Костюково в беседу, — нехотя признался парень.
— Там что, медом намазано? Хи-хи! — прыснула Тайка.
— В чужой деревне завсегда девки кажутся красивее, — вмешался в разговор возница. — Я вот сам за двенадцать верст от своей деревни присватал жену. Думаешь, ближе нельзя было отыскать? Да просто эдак припекло-пригорело. Похоже, как на рыбалке получается: все чудится, будто на том берегу самые рыбные места. Разуешься, переберешься вброд — ан обратная картина представляется!
— Холодненько заворачивает, — сказал Колька, зябко потянув сквозь зубы воздух. Наверное, хотел перевести разговор на погоду. Дядька, не мешая молодым, сидел в передке, спиной к ним, но продолжал подстрекать:
— Эх ты, солдат, возле девки замерз! Я, бывало, не давал спуску…
Видимо, Колька принял совет — через некоторое время Тайкин притворно панический визг всполошил лес. Она хлопала Кольку рукавицами, будто бы всерьез отбивалась от него, выкрикивала:
— Ой, мама-а! Ой, медведь лешой, все косточки переломаешь! Куда лезешь-то, охальник? Арсений Иванович, спаси!.. — Голос Тайкин пресекся, будто провалился в какую-то глубину, потом вынырнул: — Бессовестный, людей бы постеснялся!
— Шшупай ее, Колька! Чай, не глиняная, есть где руки-те погреть, — одобрительно посмеивался мужик. Желая приобщить к разговору Арсения, окликнул его: — Эй, мил человек, подай голос! Не спишь ли?
Арсений безучастно покачивался на подсанках, занятый своими мыслями. Он старался избегать лишних слов — начнут расспрашивать, где жил, как воевал, почему сюда прибился. Он завидовал людям, не утратившим простоту и естественность человеческих чувств, веру в себя. Ведь вот у этой самой Тайки небось жизнь не малина: рано овдовела, мужичью работу ломит, а все улыбается, все в настроении, потому что душа у нее не надломлена. Давно ли и он, Арсений, мог побалагурить с бабами, было время, тоже бегал за семь верст в Фоминское к Марии. Все было, но нет ходу назад: зашел в тупик — попятиться некуда. Не потому, что его отвергли земляки, а по суду собственной совести, который будет долог и неотступен. Арсений дал себе слово, что больше не появится в Задорине: нечего зря бередить память. И родной дом продан, купил на вывоз в село механик МТС.