Машины проехали через черные ворота, мимо электрических ламп, стоявших по обе стороны входной арки, и скользнули к своей остановке позади здания. Майкла выволокли наружу, «Люггер» Росса грозно уперся ему в ребра. Он знал, что если начнет бороться, то получит не удар в бок — вместо того его снова ударят по голове, разобьют лицо или, в худшем случае, расстреляют прямо здесь на площади, но не нанесут ни одного выстрела, который бы принес быструю смерть, они будут стрелять по рукам и коленям, надеясь, что их жертва будет умирать долго и мучительно.
Он не хотел бороться: на это ушло бы слишком много бесполезных усилий.
Зигмунд нажал утопленную в стену кнопку рядом с дверью, и через несколько секунд дверь уже закрылась изнутри. Под конвоем шести сильных человек, рассредоточившихся по обе руки от бледного и хромого пленника, Майкл был проведен по коридору. Вскоре впереди показался стол с телефоном и картотекой, за которым сидел солдат, не выразивший ни малейшего удивления появлением нагого узника. Следом располагалась еще одна дверь. Майкла наполовину толкнули наполовину пронесли через нее, и он оказался в коридоре с бледно-зелеными стенами и холодными фонарями, распространявшими по потолку холодный свет. Вдоль длинного, нагоняющего страх, коридора располагалось множество дверей, и в дальнем конце маячило высокое широкое окно, через которое пробивался свет. Миновав примерно половину пути, конвоиры потащили Майкла по большой дубовой лестнице вниз. Как только ноги пленника подогнулись, его подхватило два человека — они сработали так слаженно, что даже не снизили темп спуска. Так, наклоняя пленника влево, вправо и вперед, в соответствии с поворотами лестницы, конвоиры миновали несколько пролетов и дверей, очутившись, наконец, в коридоре, где стену освещали голые лампочки. До Майкла донесся стойкий, застарелый запах человеческого пота и страха… Впрочем, может, и не настолько застарелый.
— Пошевеливайся! — скомандовал голос позади него. Дубинка Зигмунда с силой ткнула его в затылок, заставив яркие звездочки заплясать у него перед глазами. Пленника подвели к основанию лестницы. Послышался веселый перезвон ключей, напомнивший звук колокольчиков. Замок щелкнул.
Когда дверь открылась, Майкла снова толкнули и потянули внутрь. В своем полубессознательном состоянии он разглядел комнату с бревенчатым потолком и каменными стенами, последи которой на проводе свисала одинокая лампочка. На полу плясали тени, часть комнаты не освещалась. По кругу были расставлены стулья. Также в комнате находилась некая машина с шарнирами, свернутым кабелем и огромным щипковым зажимом. На другом устройстве, похоже, был закреплен переносной бак с водой на одном конце, а на втором находился некий инструмент, напоминавший пекарский пинцет, и Майкл сомневался, что его использовали для заморозки тортов ко дню рождения.
Он слышал, как закрылась дверь позади него. Затвор был задвинут со злобным металлическим лязгом, запросто могущим заставить любого пленника начать плакать и стенать в ту же секунду. Здесь не было окон. В воздухе пахло уксусом и острой горечью химического дезинифицирующего средства.
И страхом. Непрекращающимся, зловонным страхом.
Майкла потянули вперед, люди вокруг двигались быстро.
Машины в помещении были пройдены, уступив место неким средневековым атрибутам. Красные угли светились в жаровне, на которой докрасна разогревалась кочерга, а рядом стояло одно из древнейших пыточных орудий — прямоугольная деревянная стойка, на которой крепились ролики и веревки… этот пыточный агрегат назывался дыбой.
При одном взгляде на это что-то внутри Майкла Галлатина зашевелилось и прорычало собственному нутру сигнал к сопротивлению… но это был просто рык, за которым ничего не последовало. Он не собирался сопротивляться. Он больше не мог изменять плоть и покрываться шерстью — его дух утратил силы на это. Все было кончено, и Майкл Галлатин готов был умереть.
Но его похитители этого не знали.
— Росс, — командным голосом обратился Снеговик.
Пока Майкла держали, Росс бил его. Кулаки в черных перчатках нещадно врезались в ребра, плечи, челюсть, нос и скулы. Ноги окончательно предали Майкла, и он провалился в темноту.
Он знал, что лежит на спине, а его запястья и лодыжки связаны веревками. Он слышал треск пыточного орудия: ролики громыхали, веревки напрягались, и давление в руках и ногах начинало нарастать.
В лицо вдруг плеснули теплой жидкостью. Майкл несколько раз сплюнул. Его опухшие глаза, открывшись, больше походили на мелкие щели. Он почувствовал запах и понял, что в него плеснули мочой, причем, принадлежавшей нескольким мужчинам.
Заставив кровавую маску, коей теперь стало его лицо, напрячься и открыть глаза чуть шире, он попытался отыскать Зигмунда среди теней. Бухгалтер держал ведро в одной руке, а другой рукой застегивал брюки. Росс тоже застегивался, хоть и не так спешно — похоже, ему доставляло удовольствие хвастать размерами своего огромного члена перед остальными собравшимися и вызывать у них зависть.
Из темноты выплыла малиновая луна лица Риттенкретта. Зубы в кратере его рта перемалывали сигариллу.
— Как тебе наше местное шампанское, майор?
Майкл снова закрыл глаза, щурясь от мелькнувшего над головой Риттенкретта яркого света, однако он заставил себя посмотреть на него снова и увидел, как Снеговик снимает свой белоснежный пиджак, под которым показался фартук мясника.
— Твои зубы все еще на месте. Тебе еще не оторвали губы. Пока. Так что ты еще можешь говорить. Давай-ка послушаем твою историю без лишних формальностей.
Майкл почувствовал, как ему в лицо дрейфует облако дыма.
Раздался треск пыточного агрегата… еще и еще… Давление на суставы заметно увеличилось. Боли еще не было, но она не заставит себя ждать, когда ручка дыбы повернется в следующий раз.
— Хорошо, давай я попробую, — великодушно произнес Риттенкретт. Майкл услышал, как белые ботинки шаркают по каменному полу. — Можно с уверенностью сказать, что ты не тот, за кого себя выдаешь. Да? Не немецкий офицер. И даже не немец? Хотя ты держишься довольно самоуверенно, поэтому, надо думать, тот, кто отправил тебя сюда, хорошо тебя обучил. Ты знаешь, я ведь говорил тебе… эй, смотри на меня, когда я с тобой разговариваю! — горящий конец сигариллы прижег волосы на груди Майкла.
Майкл подчинился, но не потому, что должен был, а лишь потому, что хотел приблизить момент пытки. Чем раньше Риттенкретт оставит попытки разговорить своего пленника — а он не собирался говорить — тем быстрее они перейдут к жесткому лечению, которое, в конце концов, приведет к смерти, которой Майкл так жаждал. Сколько часов это займет?
Неважно. Он знал, что живым из этой комнаты не выйдет уже никогда.
— Так-то лучше, — ухмыльнулся Снеговик. — Итак, продолжим. Позволь мне… немного вернуться назад! — он выпустил несколько дымовых колец и восхищенно проследил глазами за их перемещением по комнате. — Со мной сегодня произошла удивительная вещь! Буквально сегодня в полдень Франциска прибыла в мой офис, выглядя при этом крайне соблазнительно, и сказала следующее: «Аксель, ты ведь знаешь, что всегда хотел сделать со мной?» О, и поверь, майор, я знал! Тогда она сказала: «У меня есть одна просьба. Чтобы ты вызвал Денкера из администрации и напомнил ему сделать то, что я у него попросила». Я не преминул полюбопытствовать, о чем идет речь. Но она сказала, что это ее личное дело, и поэтому — прекрасно понимая, что у Денкера мне будет гораздо проще все выяснить — я ответил: «Как пожелаешь». После этого мы отправились в одно укромное местечко, которое должно быть у каждого порядочного женатого мужчины, — Снеговик осклабился, пожевывая сигариллу в уголке рта. — И я принимал ее подарок так долго, как только мог. О, ты прекрасно знаешь, какова она в постели. А какая задница! Ах, черт, — массивные плечи чуть содрогнулись. — Мне будет не хватать ее чувства юмора.
Риттенкретт принялся расхаживать взад-вперед, улыбаясь.
— Но это не вся история, — он настороженно продолжал держать своего пленника в поле зрения. — Денкер вечером позвонил мне с вопросом, известно ли мне об отношениях между Франциской Люкс и неким майором Хорстом Йегером, — он состроил гримасу и хлопнул себя по лбу. — Снова этот клятый майор! Я же ведь сказал тебе оставить Франциску в покое! И вот Денкер рассказывает мне, что сегодня фройляйн Люкс направилась к полковнику Пиффину, старому козлу с крупными связями, который может изменять приказы по отбытию определенных солдат на фронт. Примерно через час они покинули здание вместе. Денкер, как ты понимаешь, работает у Пиффина ассистентом. Когда они вернулись, фон Пиффин опирался на трость. Впрочем, ни для кого не секрет, что у него тоже есть небольшое укромное местечко, в которое он приводит своих любовниц. А теперь слушай внимательно, майор Как-Тебя-Там, ты это оценишь!