Майкл завершил работу по покраске, но лишь на одном участке, а на таком большом судне, как «София» работы всегда было много, и бывший капитан грузового судна «Джон Уиллис Скотт» не раз демонстрировал ему это, находя для него занятие прежде, чем он мог позволить себе хоть несколько минут передышки, причем, если Майкл не находил себе занятие самостоятельно, ему наглядно показывали, что леность на борту наказывается усложненными, суровыми заданиями. Поэтому сейчас Майкл решил направиться к дымоходу и приступить к очистке рыжей ржавчины.
При этом он не забывал о своей настоящей работе на борту этого грузового судна. Ему необходимо было внимательно следить за членами экипажа, слушать их разговоры, подмечать их движения и соответствовать (если это вообще возможно) их облику, продолжая держать ухо востро. Он должен был быть наблюдательным, как волк на охоте, так сказать. От Майкла зависело очень много. Быть может, многие тысячи жизней…
Хотя на деле речь шла о четырех жизнях.
Он подумал о своем нынешнем положении и счел, что ситуация пока что находится полностью под контролем. И будет под контролем на протяжении всего пути, если повезет. «София» прошла уже больше четырехсот морских миль, но оставалось еще восемьсот шестьдесят (или около того) впереди. Путешествие из Данцига в Дувр должно было занять от десяти-двенадцати дней до двух недель в зависимости от погодных условий.
Внезапно Майкл захотел вскочить с колен, оглянуться вокруг и окинуть взглядом безбрежную водную гладь, которую они пересекали, что он и сделал. Море было безмятежно, лишь под кораблем клубилась белая пена.
Майкл вздохнул, вспоминая наставления полковника Вивиана. Тот говорил своему агенту, что иногда упущение свободных концов может обернуться плачевными и опасными последствиями, поэтому необходимо всегда быть готовым к неожиданностям.
Хороший совет, хмыкнул про себя Майкл.
— Эй, ты! А ну, за работу! — прогремел голос с испанским акцентом. Это был второй помощник, следивший за порядком. У него был достаточно громкий голос, чтобы каждый на судне мог услышать, что приказ отдает настоящий мужчина. На лице оборотня, рожденного на русской земле, не дрогнул ни один мускул, а выражение глаз его осталось непроницаемым. Он покорно опустился на колени и продолжил делать свою работу.
Глава четвертая. Вулкан и его кузница
«София» достигла Северного Моря на пятую ночь, остановившись в Копенгагене, чтобы погрузить на свой борт дополнительный груз — очередные машинные детали и пару сотню бревен.
Майкл лежал на своей койке в полутемном спальном отсеке для экипажа и думал, что место, в которое он угодил, может быть расценено, как некое преддверье Ада. Вонь потных тел мужчин, привыкших работать усердно и самоотверженно, уже, наверное, никогда не смоется до конца — особенно теми жалкими струйками воды, которые текли из местного душа. Об уборной и говорить было нечего — она производила не менее тошнотворное впечатление. Едкий запах машинного масла и дизельного топлива заставлял невольно морщить нос, и Майклу казалось, что он даже видит желтые частички топлива и масла, которые носятся в воздухе перед ним. Если в таких условиях кто-то вдобавок ко всему начинал храпеть, как у себя дома, то он вполне мог быть задушен и навсегда оставлен в своей беспокойной дремоте, раз уж его глуховатая жена не сотворила с ним такой милости раньше. А еще одной проблемой для Майкла оказалось постоянное общество людей. Здесь он нигде не мог найти уединения и подышать воздухом в одиночестве. Он мечтал о том, чтобы пробежаться в волчьем облике по лесу. А еще мечтал о том, чтобы убраться подальше от вездесущего сигаретного дыма и людской гнусности. Но он был здесь и должен был здесь оставаться, пока не завершится плавание. Лежа на спине и ощущая, как кренится корабль, сопротивляясь суровым волнам Северного моря, как стонут и скрипят внутренности «Софии» и как грохочет двигатель, Майкл злобно выругался про себя в адрес полковника Валентина Вивиана. Он поминал его недобрым словом каждый раз, когда слышал этот проклятый шум, а слышать его он не переставал ни на минуту с первого дня морского путешествия.