— Галлатин, — ответил Майкл. Челюсть, похоже, была вывихнута, но сейчас поделать с этим было ничего нельзя.
— Гантт, — представился пилот. — Это твой? — он быстрым кивком указал в сторону открытого вещмешка на земле в нескольких футах от него. Майкл полагал, что человек нашел вещмешок возле горящего «Лисандра» и принес сюда, сбив успевшее охватить его пламя.
Нужно было отвечать, и Майкл кивнул.
Вещи явно досматривали. Майкл отметил, что его «Кольт» теперь покоится за поясом Гантта. Сменная одежда была разбросана вокруг, и одна пробитая фляга с черным кожаным ремнем лежала поверх его сменных шорт. Трудно было не заметить три пулевых отверстия в полотне вещмешка. Гантт проследил за взглядом Майкла и толкнул мешок в районе пулевых дыр.
— К сожалению, большая часть воды потеряна, — сказал он. — Но часть ее я выжал с твоей одежды во вторую флягу, — он нахмурился и посмотрел на третий столб черного дыма, поднимавшийся вдалеке. — Талантливый ублюдок, который меня подбил, превосходно выполнил петлю Иммельмана[8]. А вот штопорную бочку закончил плохо. Ты, наверное, и сам оценил?
— Я не знаю. Я не летун, — невесело усмехнулся Майкл.
— Нет. Ты падун, — был ответ. — Ты везунчик, раз остался жив. Большинство из тех, кто сталкивается со мной в небе, не могут таким похвастаться.
— Большинство из тех, кто сталкивается с тобой в небе, — осторожно произнес Майкл. — Не имеет на своих самолетах никакого вооружения? Зачем понадобилось сбивать «Лисандр»?
— Он угодил между мной и «Спитом», только и всего. А пули просто двигались в своем направлении, — Гантт быстро осмотрел горизонт. — Пора бы нам идти. Они увидят дым и придут сюда. Вставай.
— Нет, — не согласился Майкл.
— Повтори-ка, англичанин, я не расслышал.
— Я сказал «нет». Я не поднимусь. Иди, куда хочешь, я останусь здесь.
— Серьезно? — Гантт сделал шаг вперед и навел ствол пистолета на травмированное плечо Майкла. — Я могу ранить тебя сильнее, и ты станешь посговорчивее, можешь мне поверить.
— Валяй. Одной травмой больше, одной меньше, мне уже без разницы. Я просто дождусь своих. Ты сам сказал, они видели дым и придут сюда.
— Я не имел в виду британские воздушные силы, — хмыкнул Гантт. — Ты слишком далеко от своей базы, к тому же, во время нашей воздушной перепалки вы ушли с привычного маршрута. Я говорю о даласиффах. Смертельных Охотниках. Ты же о них слышал, верно?
До Майкла доходили слухи. Якобы даласиффы были неким воинственным племенем мародеров, которые находили трупы после подобных аварий и обирали их до нитки. Выживших это тоже касалось… впрочем, выжившие быстро теряли свой статус и приравнивались к трупам насильственно. Даласиффы выбивали золотые и серебряные зубы, забирали деньги, часы, медали, шлемы, ботинки… скорее всего, они были хорошо вооружены. Майкл знал эти россказни, но ни он, ни кто-либо из его штаб-квартиры никогда не встречался с этими людьми и не знал никого, кто бы встречался.
— Они вполне реальны, — сказал Гантт. — Обычно они путешествуют группами человек по шесть-семь. И мы на их территории. Они увидят дым и придут за пожитками с трупов. Для них нет никакого значения, в какой ты форме, за кого воюешь и насколько тебя возможно спасти. Они добьют тебя и закончат свою работу, — его взгляд упал на руку Майкла. — Например, твои часы… какой они фирмы?
— «Ролекс».
— «Брайтлинг», — Гантт продемонстрировал Майклу часы с коричневым кожаном ремешком на своем запястье. — Тоже их заинтересуют. И я намерен сохранить свои часы. Впрочем, как и руку. Ну, что? Ты идешь?
Майкл задумался, но долго сомневаться не пришлось. «Лисандр» сгорел до металлического каркаса и уже не отбрасывал тени. Мир здесь состоял из желтого песка, черного камня и ослепительно белого солнца. Это была печь — самая настоящая.
Майкл поднялся.
— Бери свою сумку, — сказал ему Гантт. — И, ох, да… твою замечательную бритву я положил себе в карман, если что. Флягу тоже понесу я. Но одежду можешь положить обратно — она еще пригодится.
Майкл осторожно принялся выполнять указание.
— Левая рука сломана? — спросил летчик.
— Возможно. Как бы то ни было, она не работает, — Майкл уже рассматривал возможность превратиться в волка и разорвать этого человека на куски так, что даже даласиффам будет нечего грабить. Проблема заключалась в том, что сейчас он не мог передвигаться на четвереньках. Не мог достаточно быстро прыгать, чтобы избежать пули, поэтому пока что от него было больше пользы в человеческом облике, на двух ногах.
8
Иммельман — такое название носила эскадра воздушных сил фашисткой Германии (люфтваффе). Здесь же герой говорит о фигуре сложного пилотажа, которую выполнил его противник — «Переворот (или Петля) Иммельмана» — полупетля с полубочкой. Представляет собой половину восходящей петли, которая завершается в верхней точке переворотом на 180 градусов для выхода в обычный горизонтальный полет.