— Ну, раз ты так говоришь, — отозвался Майкл рассеянно: его внимание привлекло какое-то движение справа. Он посмотрел туда и заметил на белой равнине маленькую белую фигурку в грязных тряпках и в кепке цвета хаки примерно в сотне метрах от их с немцем местоположения.
— Гляди! Он снова там, — сказал Гантт, тоже заметив незнакомца. — Похоже… что это не разведчик даласиффов, в противном случае он бы на верблюде скакал. А, кстати сказать, действительно, почему нет верблюда? Если прикинуть рост, то наш друг ростом около четырех футов и шести дюймов, ведь так? Это ребенок. Маленький мальчик? Здесь, в пустыне? Один? Что он тут делает, как думаешь?
— Если тебе действительно так любопытно, — хмыкнул Майкл. — Иди и предложи ему воду.
— Отдать ему те жалкие остатки, которых не хватит нам самим? И кому из нас еще сильнее голову напекло?
— Если он из местных, то может знать, где найти воду. На самом деле, он может уже быть на пути к ней. Так что… один глоток воды, отданный на сторону, может нам существенно помочь в будущем, — сказал Майкл.
Они продолжили путь в молчании, но Рольф Гантт явно пребывал в тяжелых раздумьях и вел внутренний спор с самим собой.
Ветер чуть поутих и уже не швырял песок в лицо так яростно, но солнце, казалось, стало только жарче. У Майкла пересохло во рту. Он полагал, что температура воздуха сейчас должна была уже перевалить за сто десять градусов, и разгоряченная пустынная земля только усиливала ощущение жары. Тем не менее, он вспотел, и это было хорошим знаком. Вот когда пот перестанет выделяться… тогда уже стоит беспокоиться.
— Ну, хорошо, — сказал, наконец, Гантт. — Скажи ему, что у нас есть вода.
Майкл резко остановился, Гантт также замедлился и даже отошел назад на пару шагов. Движущаяся по песчаной равнине фигура замерла и посмотрела в их сторону.
Майкл вновь окликнул его на тамазигхском и туарегском языках. Никакого ответа не было.
— Подними флягу, — сказал Майкл, и Гантт повиновался. Тогда Майкл обратился снова. Его голос прокатился по молчаливой равнине, и тишина поймала его слова на полпути.
Ответа не было. Фигура мальчика просто стояла и смотрела.
— Он не подойдет, — Гантт открыл флягу и позволил себе сделать всего один глоток, после чего немного задержал воду во рту и лишь потом проглотил. — Держи.
Майкл отпил. Сейчас даже такая теплая и противная вода показалась ему божественным нектаром, как только коснулась пересушенного рта. Он последовал примеру немца, чуть сполоснул рот скудным глотком, а затем нехотя проглотил. Гантт забрал флягу и вновь закрепил ее на ремне.
— Идем, — сказал он.
В течение следующего часа фигура держалась от них все так же примерно в ста метрах и ближе не подходила. Они вышли на настоящую площадь, состоявшую из песчаных дюн, выраставших в огромные волны. То, что выглядело лишь грудами черного щебня, разбросанного повсюду, на деле было опаснейшим убежищем рогатых гадюк и трехдюймовых скорпионов — этих обитателей местных краев видеть доводилось уже не раз. А также Майкл и Гантт видели следы, начинающиеся между камней и ведущие к одной из самых больших дюн. Кто-то шел впереди них.
Маленькая фигурка тем временем исчезла из виду.
Когда попутчики достигли вершины первой дюны — что было тяжким испытанием вне зависимости от того, насколько в хорошей форме человек находится — они заметили примерно в двух сотнях метров перед собой человека. Он носил черные сапоги и желто-коричневую одежду, вокруг головы оборачивался темно-зеленый платок. Он упал, встал, затем снова упал и снова поднялся, пытаясь продолжать путь.
— Боже мой, — тихо сказал Гантт. — Мне кажется, это… это Хартлер. Мой второй полот. Он носит на голове шарф, который подарила ему жена, — ас поднял руку и сложил ее трубкой, чтобы позвать своего друга.
Перед самым окриком кусок черного щебня ударил Гантта в правое плечо. Практически в тот же момент Майкл заметил шестерых человек на верблюдах, показавшихся из-за дюны и окруживших второго пилота. Хартлер упал на колени. У всех шестерых были винтовки, и один из них, похоже, полагал себя лидером этой группы — человек в ярко-красной робе и такой же яркой куфие. Он нацелил свое оружие прямо в голову Хартлеру.
— Пригнись, — тихо сказал Майкл Гантту, который уже и без того начал опускаться на песок. Майкл лег на живот — осторожно, стараясь не потревожить травмированную руку. Оба спутника наблюдали за происходящим, понимая, что попали на территорию активных действий даласиффов.
Двое других мужчин обвили веревки вокруг Хартлера. Один из верблюдов издал блеющий звук, напоминавший суровый смех, и двое других присоединились к нему, словно зайдясь в горячем споре. Жуткий звук продолжался, пока короткий кнут не урегулировал разногласия животных.