Осторожно, чтобы не зашуметь, ребята заглянули в щёлки.
На ярко освещённом зарёй поле разгуливали большие чёрные птицы. Некоторые из них были совсем близко от шалаша. Ребята ясно могли разглядеть их синеватые головки с коротким клювом и красными бровями. Это тетерева — петухи. А другие птицы, поменьше, все пёстренькие, — курочки, тетёрки.
Птицы не торопясь расхаживали по жнивью, поклёвывали оставшиеся зёрнышки. Некоторые взлетали на копны и тоже клевали овёс. А из лесу к ним всё подлетали ещё и ещё.
Но вот один из петухов поднял голову и громко, на всё поле, чуфыкнул: «Чуфшшшшшш!..» Потом, вытянув шею, опустил голову и забормотал: «Уруруруруру, уруруруруру…»
Тотчас же, будто по уговору, ему ответили другие тетерева.
Встречая восходящее солнце, они токовали, как и весной. Но в их песнях уже не чувствовалось весеннего задора. Они не гонялись друг за другом, не дрались, а только, сидя каждый на своём месте, глухо, монотонно бормотали.
— Наводи аппарат! — зашептал Митя на ухо приятелю.
Тот нацелился объективом на ближайшего тетерева и уже хотел нажать спуск затвора, но в этот миг раздался шум — и прямо на тетерева с неба упало что-то большое, серое.
Серёжа даже вздрогнул от неожиданности.
Перепуганные тетерева уже летели к ближайшему лесу. А перед самым шалашом, где только что спокойно разгуливал чёрный лесной петух, теперь сидел, хищно растопырив крылья и хвост, ястреб-тетеревятник. В когтях у него бился схваченный тетерев.
— Лови его! — крикнул Митя, выскакивая из шалаша.
Услышав крик, ястреб рванулся вверх и, бросив добычу, полетел прочь, а помятый тетерев тоже вскочил на ноги и, хлопая крыльями, побежал к снопам. Ребята — за ним. Митя уже протянул руку, чтобы схватить птицу, но споткнулся, упал. А тетерев ещё сильнее захлопал крыльями и вдруг полетел низко-низко, над самой землёй.
— Держи, держи! — закричал Митя, вновь вскакивая на ноги.
Но тетерев был уже далеко. Совсем оправившись, он нёсся к тому же лесу, куда скрылись и другие тетерева.
Ребята переглянулись.
— Ушёл, поторопились мы, — тяжело переводя дух, вымолвил Митя. Обождать бы маленько, а потом из-за копёнки подкрасться и обоих сразу накрыть.
— Это всё ты, — чуть не плача, отвечал Серёжа. — Выскочил, заорал и снять не дал. Ты понимаешь, какой бы снимок получился! Ястреб тетерева схватил — и прямо перед аппаратом. Ведь такой случай может только раз в жизни случиться.
Митя молчал. О чём говорить? Он горевал не меньше Серёжи.
Ребята молча вернулись в шалаш. Забрали оттуда курточки, аппарат. Серёжа уже хотел положить его в футляр и вдруг так и замер от изумления.
— Митя… — нерешительно, видно сам не веря глазам, проговорил он, а затвор-то ведь спущен. Когда ж я его спустил? — Он растерянно взглянул на товарища и неожиданно весь засиял. — А ты знаешь когда? Как ястреб на тетерева бросился, я, значит, от неожиданности и нажал на спуск.
— Ой, Серёжа, неужели правда? — недоверчиво ответил Митя. — Бежим скорей проявлять!
И ребята со всех ног помчались в деревню.
Фотография получилась отличная. Ястреб на снимке был как живой, он хватал когтистыми лапами свою добычу.
Этот снимок осенью ребята с торжеством отнесли в школу и наклеили на видном месте в стенгазете «Юный натуралист».
ДЛИННОНОСЫЕ РЫБОЛОВЫ
Хорошее занятие рыбная ловля! Иной раз хоть и ничего не поймаешь, зато посидишь на берегу, на солнышке да понаблюдаешь, что вокруг творится. Только одно условие: сидеть нужно тихо.
Прошлым летом пошёл я на речку за окунями; рыба никак не клюёт. Стой, думаю, мы тебя перехитрим. Не хочешь на червяка браться, другую приманку предложим.
Снял я свою соломенную шляпу и тут же на отмели наловил ею, как сачком, мальков. А вот хранить мне их не в чем — ведёрко-то я дома забыл. Не беда.
Выкопал в песке у самой реки ямку, вода в неё сразу же набралась, и пустил туда рыбок. Отличный «аквариум» получился.
Двух мальков вместо червей на крючки насадил. Попробуем: не будет ли окунь на эту насадку браться. Опять жду, и опять ничего не клюёт. Я даже слегка задремал под кустом.
Вдруг вижу — летит над речкой зимородок. Птица такая; немножко побольше воробья. Очень красивая птица: брюшко оранжевое, спинка ярко-зелёная, а нос длиннющий, прямой, как палочка. Им зимородок без промаха мелких рыбёшек хватает.
Подлетел зимородок к моим удочкам и уселся прямо на удилище. Меня и не замечает; сидит, в воду поглядывает.
Потом кинулся вниз, да не в речку, а прямо в мой «аквариум», выхватил оттуда рыбёшку и опять на удилище сел. Проглотил, отряхнулся, второй раз туда же — нырь. Поймал другую рыбку, есть не стал, а улетел с нею куда-то.