В самом начале июня бабуля Лукас уехала в Бостон проведать семью внучки; Робин как обычно погрузился в нелюбимое время всех студентов под названием «сессия», а Реджина, находясь в официальном декрете, следила за всем своим детским садом, где старшие ушли на каникулы и были готовы пропадать на улице хоть до самого вечера.
Этот день ничем не отличался от предыдущих: не успев проводить мужа на работу, Локсли уже обнаружила раскиданные игрушки в гостиной и звонкий смех Роберта, которого щекотала Ребекка, в то время как Роланд бросался кубиками с Рози.
— Когда же вы успеваете все раскидать, — вздохнув, Реджина подняла с пола мячик Майло, заметив, как его хозяин дремлет на диване, уложив мордочку на подушку.
— Мам, а можно на улицу? — оставив брата изучать вкус погремушки, Ребекка подбежала к матери, обняв за коленки.
— Да, мама, можно? Папа купил воланчик, мы с Бекс поиграем в бадминтон, — Роланд также закивал головой, с надеждой поглядывая в окно.
— Ну, конечно, идите, — кивнув, женщина пересадила двойняшек в манеж, улыбнувшись псу, который проснулся и пулей помчался к двери. — Так, но чтобы я вас видела!
Отправив старших детей во главе с активным Майло на улицу, Реджина погрузилась в домашние дела, которых день ото дня становилось все больше. Уже днем, уложив малышей спать, она решила проверить Роланда и Ребекку, представляя, как те наверняка перемазались и как обычно притоптали ее цветы. Но выглянув во двор и обойдя его, она не обнаружила ни детей, ни даже собаки. Паника в доли секунды окутала все тело и заставила наверно в сотый раз оглядеться по сторонам и выбежать на улицу.
— Роланд, Ребекка! — Локсли вновь позвала детей.
Трясущимися руками достав телефон, она не знала звонить то ли мужу, то ли в полицию. Картинки того, что могло произойти с сыном и дочерью заставили ее зажмуриться и резко выдохнуть, прислонившись к соседскому забору.
— Мамочка, мама! — родные голоса и довольные мордашки моментально вывели Реджину из ступора.
— Роланд, Ребекка! — облегченно выдохнув, Локсли прижала детей к себе, проверяя на наличие повреждений. — Где вы были? Я же запрещаю вам без разрешения покидать двор, — радость по щелчку сменилась на недовольство и даже злость.
— Мамочка, — Ребекка уложила ладошки на женские щеки и оставила поцелуй в нос, — прости, просто тут…
— Извините, — от тихого извинения Реджина поднялась на ноги, оглядев незнакомку, — мы теперь соседи, — женщина с короткой стрижкой дружелюбно улыбнулась. — Мой сын Нил, — рядом оказался мальчик лет 10 и вновь убежал, — он подружился с вашими детьми, и я позвала их к себе, чтобы угостить печеньем. Кстати я Мэри-Маргарет, — рука вытянулась для знакомства.
— Роланд, Ребекка, зовите Майло и быстро домой, — одного строгого взгляда матери хватило, чтобы младшие Локсли, понурив головы, быстро ретировались. — Мэри-Маргарет, — она сжала и разжала кулаки, желая успокоиться, — я запрещаю своим детям выходить за пределы двора. И если вы хотите угостить их печеньем или куда-то позвать, вы должны спросить меня.
— Простите, — соседка вновь неловко улыбнулась, — просто Нил, ваша собака…
— Я не хочу ничего слышать! — выставленная рука символизировала окончание диалога. — Вы как мать должны понимать такие элементарные вещи, до свидания, — хищно улыбнувшись и с чувством победителя, Локсли отправилась к своей калитке, оставив Мэри-Маргарет в полной растерянности.
Оставшийся день прошел без эксцессов и вернувшийся с работы Локсли вдруг обнаружил подозрительную тишину в доме. Пройдя в гостиную, он увидел двойняшек, которые сидели на мягком ковре и тыкали кнопочки детского планшета. Однако большим удивлением стал для него тот факт, что Роланд и Ребекка также были в комнате, но как обычно не веселились, а с поникшими головами изучали пол, стоя по углам.
— Привет, мои хорошие, — Робин чмокнул макушки двойняшек, переведя взгляд на старших, — а что случилось?
— Мама нас наказала, — Роланд расстроенно пнул ногой собачью игрушку, отчего Майло крепче прижался к хозяину, облизав протянутую ладонь.
— А это уже интересно, — вскинув бровь, он отправился к жене, дабы узнать подробности наверняка интересного дня, если дети удостоились столь сурового наказания.
В кухне миссис Локсли жарила мясо, что-то напевая себе под нос и совсем не замечая возвращения мужа. Профессор с улыбкой залюбовался на свою женщину, и лишь спустя пару минут решил дать знать о своем возвращении.
— Привет, любимая, — сильные руки окольцевали талию жены, а нос уткнулся в тонкую шею.
— Робин, привет, — расслабившись в объятиях, она устало выдохнула, перевернув несколько кусков.
— За что наказаны наши старшие? — сдавшись любопытству, он оставил поцелуй в щеку и уселся на стул. — Они стоят в углу с таким видом, словно убили Кеннеди.
— Сегодня был сумасшедший день, Роб!
— Ну и что снова натворили эти сорванцы? — Локсли попытался вообразить проступки детей, которые повлекли такое наказание. — Они что-то разбили или снова ленились?
— Сегодня наши дети без разрешения ушли к соседям, — Реджина, словно заново пережила эти минуты и выключила конфорку. — Мне кажется, я поседела за эти минуты!
— А у нас новые соседи? — Робин перехватил пару кусков сыра. — Кто они?
— Ты меня, что вообще не слушаешь? — едва не уронив сковородку, она округлила глаза и резко развернулась. — У нас сегодня чуть не пропали дети, они пошли на чертово печенье! А ты спрашиваешь, кто наши соседи, тебе вообще плевать?
— Редж, — обняв жену, профессор не позволил ей вырваться, — дети нашалили, но прекрати их так контролировать. С ними все в порядке, тем более Роланд и Ребекка играют с соседскими детьми.
— Я им запрещаю уходить без разрешения! А кто наши соседи я не знаю и знать не хочу. Ни одна здравомыслящая мать, так не поступит, — недовольно сощурившись, Локсли отвернулась, наконец, выложив мясо на тарелку.
— Реджин…
— Знаешь, что-то я не хожу и не зазываю к нам чужих детей! — женщина вновь продолжила тему и с грохотом поставила тарелку с ужином мужу. — Приятного аппетита.
— Прекращай злиться и поешь со мной, — успев перехватить ее руку и приложить к губам, Робин улыбнулся. — Я знаю, как ты любишь наших детей, как ты переживаешь, — еще один поцелуй украсил запястье, — но они дети, а не роботы. Позволь им пойти хотя бы в комнаты.
— Послушай, дорогой, — вырвав руку, Реджина сделала упор на последнем слове, — очень удобно приходить вечером и учить меня как воспитывать детей! Я с утра до вечера кручусь как белка в колесе, а ты только интересуешься, кто соседи? — бросив сковородку в раковину, она залила ее водой. — Если надо, то иди и познакомься, вдруг понравится новая соседка.
— Поужинал, — эту фразу профессор пробурчал уже себе под нос, когда жена покинула кухню, громко хлопнув дверью.
Весь оставшийся вечер супруги не разговаривали и просто занимались своими делами: Робин провел воспитательную беседу со старшими детьми, но вновь поддавшись жалостливым глазкам и заверениям, что это было в последний раз, он пообещал им сказку на ночь. Завидев, что муж занялся двойняшками, которые довольно хихикали и хватали его за пальцы, Реджина принципиально отправилась наверх к Роланду и Ребекке, которые с нетерпением ждали материнское прощение.
— Мамочка, — Ребекка удобнее устроилась на кровати, высунув только носик, — а ты нас с Роландом теперь любишь меньше?
— Малыш, — присев рядом, Локсли не сдержала улыбки, оставив поцелуй в носик, отчего девочка довольно зажмурилась, — я вас никогда не разлюблю, просто вы меня сегодня напугали и я расстроилась.
— Мы так больше не будем, — Роланд несмело заглянул в комнату, закусив губку. — Мам, прости нас.
— Идите ко мне, — поманив рукой, женщина незамедлительно получила крепкие объятия и трогательные признания в любви. — Я тоже вас очень люблю.
Все дети успокоились уже поздним вечером и, выйдя из душа, Робин решил последовать их примеру и пойти на мировую с женой. За годы брака они почти научились не ссориться или хотя бы не затягивать это и поэтому, он отправился в спальню, желая покончить с нелепым конфликтом.