–Эге-гей! Ты чего?! Не грусти! Устала, маленькая. Тэк-с… девочки поели, и решили, что? Что им пора баиньки! Пойдем-ка, навестим Морфея, а то он, бедняжка, сидит на кровати совсем один – зевнула Светлана, и бережно подхватив утомленную беглянку, пошла спать.
Громкий вопль Светкиной матери рассек полупрозрачную кисею раннего утра. Впрочем это было похоже, скорее не вопль, а на попытку взять верхнее «до» пятой октавы. Практически ультразвук!
– А-а-а-а-а! Что это?!!!!!!!!!!!!
Светка распахнула глаза, и тут же вскочила.
– Не кричи, испугаешь! Где крыса? Крыска, где ты?!
Крыска была тут, на подушке. И не одна. Возле нее лежало пять розовых тел, пять пупсов, каждый размером с некрупный боб. Полупрозрачная кожа крысят не давала волю воображению. Все было на виду. Заросшие глаза, мармеладные хвосты, игрушечные ступни… Ну, прямо как гуттаперчевые поросята! Упитанные ушастые червячки на ножках! Новорожденные славно потрудились, выбираясь на свет, и теперь отдыхали.
Крыска жалостливо и смущенно смотрела на Светку. Минуя несколько мгновений сиротства, она так скоро превратилась из дочки в маму, что совершенно не представляла, – что с нею будет дальше. И, самое главное, – что теперь будет с ее детьми. Если бы Крыска осталась в виварии, то ее собственная жизнь,и судьба ее детей была бы предрешена. Но сейчас? Что будет с ними теперь?!
В душе новоиспеченной матери было столько страха за малышей, что они тут же заволновались, завозились, и начали неуклюже, но настойчиво перебирать худенький опавший живот Крыски в поисках молока и успокоения.
– Так, во-первых, моя дорогая, ты не волнуйся, тебе вредно. Во-вторых, тебе срочно надо поесть и попить. После таких потрясений, нам еще не хватало, чтобы у тебя пропало молоко. Кстати, оно у тебя есть? – с тревогой поинтересовалась Светка.
Молчаливое сосредоточенное, едва слышное чавканье было ей ответом. Один из малышей медленно, как сытая пиявка, отвалился от матери, и на его игрушечной физиономии выступила матовая капля.
– Не знаю, какого цвета молоко у крыс, но точно не зеленое. А у вас, мадам, не молоко, а вода какая-то. Не в курсе, чем лечится подобное недомогание?
– А ты дай ей немного сгущенки…– подала, вдруг, голос мать Светки, и добавила, – Но учти, никаких крыс в доме я не потерплю!!! В любом количестве!
Сгущенку Светка очень любила. Ей нравилось наливать некогда дефицитный молочный сироп в маленькую хрустальную мисочку для варенья, и есть его кофейной мельхиоровой ложечкой, медлен-но – медленно!.. Кусок торта или пирожное целые и красивые только в первую секунду. Потом они превращаются в неаппетитных уродцев. А вот кремовая глянцевая поверхность сгущенки кажется нетронутой почти до самого конца. Лишь только когда остаются две-три последние ложечки, и тонкая сладкая пленка едва покрывает донышко вазочки, пытаясь замаскировать нанесенный ей урон,становится понятно, насколько призрачна бесконечность… В глазах Светки стало грустно и сладко. Крыска беспокойно оглядела свое, едва ли насытившееся, семейство, и так же тревожно глянула на девушку.
– Не смотри на меня так! Мне абсолютно не жалко для тебя этой дурацкой сгущенки! Прокормим мы твой коллектив! Ты им мордахи-то только умой, а то – вон какие они у тебя чумазые!
Пока Крыска умывала и причесывала своих ребят, Светлана отыскала фарфоровую чашку из детского чайного сервиза, и щедрой рукой смешала столовую ложку сгущенки с тремя чайными ложками кипяченой воды. Мать, наблюдавшая за действиями дочери, недовольно воскликнула:
– Нет, ну, надо же! Вы только посмотрите, что она делает! Ты еще эту гадость чаем с вареньем поить станешь!?
– О! – точно! Вспомнила! Стимулируем лактацию… – по-профессорски гундосила Светка, подливая в сгущенку каплю свежезаваренного чая.
– Цейлонский! – всплеснула руками мать.
– Со слоном! – в тон ей ответила Светка, и пошла поить крысу.
Мама рассказывала, как ей было тогда сладко и приятно пить сгущенное молоко с чаем из красивой чашечки. Округлые полные фарфоровые края приятно давили на грудь, а тепло и сытость обволакивали, давая надежду на уют, покой и защиту.
В комнату тихо вошла мать Светланы.
– Слышишь, вот, смотри, подойдет? – она протянула небольшую клетку с пластмассовым полом.
– Ух ты! Откуда дровишки?!
– В шкафу лежала. От хомяка осталась.
– Здорово! Спасибо тебе большое!
– Пожалуйста! Но… – помедлила мать, – чтобы больше никаких сюрпризов!