Враги остановились и окружили своего однорукого предводителя. Он что-то кричал им и показывал длинным славянским мечом на город. Булгары разошлись от него на две стороны и снова полезли вперед, прикрываясь круглыми щитами. Сверху казалось, будто движется на угров большая хищная птица с блестящими крыльями. Клювом птицы был однорукий военачальник с длинным мечом.
Чернохвостые стрелы угров клали на землю передние ряды булгар. Но те упрямо лезли вперед, размахивая кривыми мечами и выли:
— Али-ла! Али-ла-а-а-а…
Кардаш видел злые лица врагов, блестевшие, как медные днища кувшинов, слышал незнакомые слова…
Вот передние ряды булгар встали один к одному, сломав крылья большой птице, и побежали на приступ. Задние ряды легли на землю и взялись за луки. Их белохвостые стрелы пробивали насквозь стоявших на валу угорских воинов. Первым упал в вала и покатился вниз, ломая концы стрел, брат Шавершола, старейшина рода крепкогрудых. Потом один за другим скатились с вала еще десять угорских воинов.
Угры теряли людей, но не множество. Их чернохвостые стрелы сыпались на булгар частым дождем. Булгары дрогнули и покатились назад, оставляя на пути раненых и убитых.
Старый Кардаш вытер глаза, залитые соленым потом, отбросил лук и стал наблюдать за остановившимися на середине горы булгарами. Десять их воинов побежали в сторону правой руки, десять — в сторону левой. Кардаш понял: враги хотели узнать, как укреплено городище с боков. Он спокойно глядел на военную хитрость врагов: по крутым бокам городища не мог подняться ни зверь, ни человек. У булгар крыльев нет…
Дочь принесла ему воды в узкогорлом серебряном кувшине. Он пил родниковую воду и думал, что воины отдохнут, что враги не скоро снова пойдут на приступ. Враги будут ждать посланных на разведку воинов. Но старый вождь ошибся: однорукий военачальник взмахнул длинным мечом и опять повел булгар на приступ. Огромная, поблескивающая огромным оперением птица опять поползла в гору.
Угры подняли руки. Но навстречу одной чернохвостой стреле летело полдесятка булгарских. На этот раз враги подошли к валу. Защитники города стали сбрасывать на них камни, скатывать тяжелые бревна и обливать кипящей смолой. Булгарские воины дико выли от ран и ожогов, но упрямо лезли вперед по деревянным лестницам и шестам, рубили ступени в крепком каменистом валу. В нескольких местах их островерхие рыжие шапки показались над валом. Враги встретились лицом к лицу. Угры взялись за тонкие мечи, острые, как жало осы.
Черный дым от горевших лестниц и бревен закрывал жестокую сечу, душил воинов гарью и смрадом жженого мяса. Только слышался рев и стон озверевших от крови людей, звон и лязг каленого железа.
Поредели защитники города, как зубы старого волка, но мужество не оставило живых. Один угорский воин дрался против десяти булгар и, смертельно раненый, падал вместе с врагом, вцепившись зубами в его потное горло.
Булгары не могли сломить гордого племени всадников, дрогнули и покатились назад.
Старый Кардаш вырвал из ноги засевшую стрелу и огляделся. Позади мягко горели костры; перед ними, как тени предков, тихо покачивались женщины. Они варили сладкое мясо жертвенных лошадей, ждали воинов — жадных, живых…
Булгары уходили дальше полета стрелы, отдыхать, копить силы, чтобы снова идти на приступ. Вот сейчас они остановятся на середине горы, соберутся в круг на военный совет. Но булгары не остановились. Булгары побежали дальше вниз, к своим лодкам.
Вождь угров боялся поверить в победу. Может, мстящие боги типчаковой степи помутили уставший разум, может, старые глаза обманули его…
— Шавершол!
— Шавершол! — кричали на валу угры и показывали на всадника, мчавшегося с поднятым топором на булгар. Кардаш понял, от кого побежали булгарские воины, понял и пожалел молодого кузнеца…
Сотня шакалов сильнее матерого волка. Не спасет молодого кузнеца богатырская сила, не защитит тяжелый топор-клевец, насаженный еще отцом на крепкий березовый сук. Двадцать десятков булгар сильнее одного угра. Враги уже увидели, что бегут от одного всадника, повернули назад и закрыли со всех сторон богатыря.
Первыми скатились с вала воины из рода крепкогрудых, спеша на помощь сородичу и брату. За ними покатились остальные с боевым кличем племени.
— Урга! Урга-а-а…
Пять десятков угорских воинов бежали навстречу смерти. Они видели только клевец Шавершола, черной птицей мелькающий над головами врагов. Первые ряды булгар были смяты и втоптаны в землю. Но крепче вросшего в землю камня стоял на пути угров высокий военачальник булгар, окруженный щитами своих воинов.