Наглая голая девчонка поднялась с земли и с его заместителя и окинула его, Фенрира, иттить тебе некуда, Грейбека, таким взглядом, что у него аж шерсть на загривке встала дыбом. Фенрир зарычал сквозь зубы, понимая, что Петрификус Тоталус продолжает на него действовать, правда, не везде, а в определенном месте.
А девчонка очарованно пялилась именно туда! Невинно-развратно облизнула пересохшие губы. Рык Фенрира прошел по ее телу низкочастотной волной, и тело мгновенно откликнулось учащением пульса, дыхания и иными доступными способами. Девчонка переступила с ноги на ногу, убрала волосы за ухо, слегка улыбнулась, глядя Фенриру в глаза. Мордред бы ее побрал, соблазнительную сучку! Уцепив глазом какую-то суету за спиной Гермионы, Фенрир перевел взгляд с ее прелестей на свою правую руку.
Его правая рука, Скабиор, в секунду оценив обстановку, схватил в охапку свое пальтишко, быстренько призывал остальную свою одежду и пытался слиться с местностью, с трудом попадая ногами в штанины своих клоунских клетчатых панталонов. Не тут-то было. Петрификус Тоталус настиг и его. Фенрир ухмыльнулся. Неповадно будет в следующий раз швыряться в вожака заклинаниями! Вид Скабиора, стремительно убегавшего и застывшего с одним надетым рукавом и одной надетой штаниной, принес Фенриру моральное удовлетворение. Если бы он задумывался о терминах. Сейчас его занимало удовлетворение других потребностей.
Фенрир перевел взгляд со Скабиора обратно на Гермиону.
— Что, птичка, попалась? — низким пугающим голосом спросил он. При звуках этого голоса лавочники в Лютном готовы были расстаться со всем своим добром, лишь бы Фенрир не приходил так часто и не говорил так страшно.
***
Скабиор почувствовал, что действие Петрификуса Тоталуса завершилось. Что-то подозрительно быстро. А, так и есть. Быстрый взгляд в сторону Фенрира подтвердил правильность его догадки. Фенрир махнул ему рукой в сторону пленных, разберись, мол, там. Значит, вожак уже не сердился. Вожак был занят другим делом — из кустов послышались стоны Пенелопы и ритмичное рычание оборотня. Скабиор натянул, как полагается, штаны, рубашку, надел пальто. Поправил на шее шарфик, тот сбился на сторону, пока он исполнял свои мечты, лежа на Пенелопе Клируотер. Пенелопа, ага. Смех один. Каждая собака в Британии знала мордашку Гермионы Грейнджер. Листовку с описанием особых примет троицы неразлучных гриффиндорцев видели все егеря. И хотя не все умели читать, но для того, чтобы рассмотреть колдографии, и не нужно быть грамотным. Важно потом грамотно изловить, правильно упаковать и доставить по назначению.
Скабиор расслабленной походкой направился в сторону пленных.
С Грейнджер схватили двоих, еще один попался чуть раньше. Его уже успели первично обработать, так что он почти не подавал признаков… никаких признаков, в общем, не подавал. Удобно для транспортировки. А вот с двумя друзьями Грейнджер намечались проблемы.
Один из них исчез.
Скабиор почувствовал, что у него шерсть на загривке встала дыбом. Хотя в человеческом облике никакой шерсти там у него не было. Все тело прошил озноб. Проебать пленного, практически в буквальном смысле — такого грандиозного провала у него еще не было. «И не будет», — жестко осадил в себе Скабиор ненужные сейчас причитания и, втянув носом воздух, взял курс на север. Чутье никогда его не подводило.
В это время Рон отчаянно бежал сквозь лес. Уйти, как можно дальше, затаиться, потом позвать на помощь Орден Феникса, вернуться и всех спасти. «Всех, всех, всех спасти», — мысли прерывисто болтались в его голове в такт дыханию, а в ушах стоял отзвук стонов Гермионы. Он не видел, но он все слышал.
Заклинание настигло его, когда он, совершенно выбившись из сил, остановился передохнуть. Скабиор не торопясь подошел, связал ему руки обычной веревкой и, щедро пиная тяжелым ботинком, погнал обратно. Идти было недалеко. Уизли не отличался хорошей физической формой, а скитания в лесах совсем ослабили его.
Оставив Рона на попечении других егерей, Скабиор подошел к Гарри Поттеру.
«Рону не удалось бежать. Да, без палочки не уйти», — понял Гарри. Его палочка сломалась при побеге из дома Батильды Бэгшот. Он не мог аппарировать, он не мог проклясть этого чертова егеря… Мог только сжимать руки в кулаки. Когда Скабиор снял Петрификус Тоталус. И сразу же применил Силенцио. Разговор предстоял серьезный, и любой шум был бы лишним.
— Ты ли, чё ли, Мальчик-Который-Выжил? — спросил Скабиор. Чисто формальный вопрос.
Гарри молчал.
— Ясно. Давай-ка я распишу тебе расклад сил, если ты еще не понял. Ты — единственный, кто может победить Того-Самого-Который. Поэтому ты сейчас поднимешь свою геройскую задницу и свалишь отсюда подальше. Один. Да-да. Твои друзья останутся у нас. Не переживай, им у нас будет хорошо. Слышишь, вон… — с этими словами Скабиор мотнул головой в сторону кустов. Оттуда доносились жаркие женские стоны и крики:
— О, боже, о, Мерлин, о, Фенри-и-ир!
— Подружка твоя старается, отвлекает злых нас, чтобы ты успел убежать и исполнить свою миссию. Цени и делай, что должен. А ваш рыжий приятель тоже останется. Ему, может, не будет так приятно, как Пенелопе, но кто знает, кто знает. С ним тоже многие хотели бы побеседовать приватно…
Гарри со злобой в глазах глядел на егеря. Силенцио не давало ему возможности говорить, но взгляд мог бы прожечь в Скабиоре дыру. Одну большую или две маленьких. Скабиор продолжил:
— Тебе, конечно, интересно, почему я делаю то, что делаю сейчас. Я скажу тебе. Когда в лесу я нашел этот Мордредов шарфик, я понял — это был знак. Знак того, что мы встретимся с ней. С твоей подружкой, да-да, что ты удивляешься. Ты ведь тоже трахал ее, не отрицай, шарфик не врет. Он так же насквозь весь пропах тобой, как и ею. Это отвлекало поначалу, да, но потом я привык не замечать твой запах, запах Гарри Поттера, подумать только. Так вот. Она оставила шарфик в лесу для меня. Чтобы я ее нашел. И я дал себе слово — а чтоб ты знал, я всегда держу свое слово — что если мы встретимся с ней, я прям стану настолько хорошим, что совершу доброе дело какое-нибудь. Одно. И вот встреча состоялась. И я делаю доброе дело — отпускаю на свободу Гарри Поттера. Мальчика, которого ищет вся магическая Британия. За голову которого Сам-Ты-Знаешь-Сам назначил награду в двести тысяч галлеонов. В то время как обычные грязнокровки в Министерстве идут по пять галлеонов. И знаешь, почему я это делаю? Я, оборотень, темная тварь из темного леса?
Гарри пожал плечами. Что-то было в голосе Скабиора такое. Искренность, что ли…
— Все просто. Как только Сам-Ну-Ты-Понял-Кто расправится со всеми неугодными, придет и наш черед, темных тварей. А наша участь и так незавидна. Про осиновые колья и серебряные пули слышал? Так с нами обращаются испокон веков. А Этому, вишь ты, мы понадобились на службе. Но мы привыкли никому не верить, понимаешь ты, Мальчик-Который-Может?
Гарри опустил голову. Он вспомнил Ремуса Люпина. Может, тот смог достучаться хотя бы до некоторых своих собратьев-оборотней?
— А у тебя есть, кому верить? Есть, ради кого идти на бой? Ведь только тот достоин жизни и свободы, кто готов биться до конца, слыхал такое?
Гарри кивнул. С вызовом глянул Скабиору в глаза.
Егерь усмехнулся:
— Не подведи, надежда магического мира.
Потом Скабиор отдал Гарри волшебную палочку, ну, как отдал, запихнул в карман куртки. Гарри узнал палочку Рона.
— Тебе нужнее, — проговорил егерь.
***
На вокзале Кингс-Кросс Гарри в последний раз взглянул на поезд, отъезжающий от призрачной платформы. В окне он увидел Скабиора. Егерь махнул ему рукой.
«Ты ли, чё ли, Мальчик-Который-Выжил?» — вспомнилось Гарри.
— Я не подведу, — тихо сказал Гарри.
Поезд растаял в тумане.