— Тише, тише, малышка. Все было не так уж плохо. Просто громкий выстрел, — произнес он успокаивающе.
Он был достаточно уверен, что выстрел отгонит волков туда, откуда они пришли. Эта территория не была для них обычной, так как рядом находился город, и тот факт, что он не слышал их до этой ночи, говорил о многом. Если они просто проходили мимо, то этого предупреждения им было бы достаточно, что вернуть их на тот путь, по которому они следовали ранее.
Грейди уже направлялся обратно в хижину, приближаясь к дороге, когда кое-что привлекло его внимание. Казалось, что-то лежало на земле, чуть ниже дороги. А что если кто-то упал в обрыв с обочины дороги? Он поспешил туда.
Кто-то попал под машину?
Он добрался до тела, частично занесенного снегом, и к своему ужасу узнал сапоги и пальто, которые он заказал для Отем.
— О, нет, — произнес он вслух, когда наклонился и перевернул ее.
Когда он ее увидел, его зрение размылось от шока. Это была она!
Он протянул руку к ее артерии на шее и постарался прощупать пульс. Он был, но слабее, чем ему хотелось бы.
— Мы берем еще одного пассажира, — сказал он Дестини, когда взял Отем на руки и прижал к груди, стараясь не раздавить ребенка.
Дополнительный гость в руках Грейди дал ребенку чуть больше тепла, и малышка явно приветствовала это.
Грейди всю дорогу к хижине нес ее на руках, и впервые с момента переезда сюда, проверил свой телефон и сигнал. Конечно же, его не было. Он положил Отем на кровать и укрыл ее одеялами. Затем разжег огонь и наполнил большой котел водой и поставил его на огонь.
Ему было необходимо согреть ее, но он не хотел делать это слишком быстро, чтобы не травмировать тело.
Он разжег камин в спальне, и в первый раз весь дом стал неплохо протапливаться. За следующие полчаса он носил кастрюлю за кастрюлей с водой, доведенной до кипения, и вскоре ванна была наполнена горячей водой.
Отем все еще находилась без сознания, лежа на кровати, и глядя на нее, Грейди почувствовал в себе эмоции, которые можно было описать, как любовь, горящая в груди. Она, спящая в его постели, была так прекрасна, так спокойна и чиста, словно ее ничто не заботило в этом мире.
Она была завернута в одеяла, но сейчас он понимал, что должен снять с нее одежду, так как та была мокрой и холодной, и не могла согреть ее тело.
— Отем, — нежно позвал он ее, пытаясь разбудить, но не смог.
Он откинул одеяло и осмотрел ее одежду. Она не промокла, но была влажной. В комнате было уже достаточно тепло, и ее тело частично согрелось на постели, но он должен был отнести ее в ванну, чтобы по-настоящему вернуть ее к жизни.
— Пожалуйста, Господи, прости меня за это, — сказал он, когда начал снимать сапоги и пальто.
Она без сознания лежала на кровати, а он раздевал ее, снимая с нее одежду. Он старался не разглядывать ее слишком сильно, когда стащил с нее пальто, потом платье, потом и нижнее белье. Грейди сильно возбудился от ее наготы, белизны ее груди, мягкости ее плоти, розовых губ ее голой киски.
Он поднял ее на руки и понес в ванную. Она начала шевелиться и оживать в его объятиях.
— Что происходит? — пробормотала она.
— Ты находилась в снегу, — сказал он ей негромко.
— Где я?
— Я собираюсь опустить тебя в ванну, чтобы ты согрелась.
— Грейди? — произнесла она в замешательстве.
— Да, — прошептал он.
Он медленно опустил ее в горячую воду, его сильные руки с легкостью удерживали ее вес. Она вздрогнула, когда ее тело погружали в тепло.
— Не слишком горячо? — спросил он.
Она покачала головой, и он опустил ее полностью. Затем он распрямился и посмотрел на нее.
— Как ты себя чувствуешь? Ты не упадешь в обморок?
— Думаю, со мной все будет в порядке.
— Пойду, схожу за горячей водой, — сказал он. — Она на огне. Я скоро вернусь.
Он глубоко вздохнул, когда вышел из ванной. Грейди никогда в своей жизни не был так возбужден. Он чувствовал себя виноватым из-за этого, что пока она переживает что-то такое травмирующее, из-за чего чуть не умерла, а он ничего не может поделать со своим телом. Он не мог лгать себе, и, что более важно, его тело не способно врать.
Его член был жестким в штанах, торчащим и пульсирующим, и когда он взял кастрюлю с горячей водой, то почувствовал себя глупо из-за того, что у него был стояк, в то время как Отем боролась за свою жизнь.
— Вот, — сказал он, наливая горячую воду в ванну у ее ног.
Она даже не попыталась прикрыться, защищая свою скромность, но он понимал, что это связано с тем, что она была настолько дезоринтирована и травмирована тем, что пережила. Он объяснит ей все в свое время. Сейчас он был просто рад, что она находилась в ванной, и к ее щекам вернулся цвет.