Каждый подходящий к котлу протягивал миску, и повар наливал своего варева. У меня миски не было. Ладно, поинтересуюсь у повара на этот счет.
Интересоваться даже не пришлось. Когда подошла моя очередь, повар достал откуда–то миску и, налив в нее коричневую бурду, предупредил:
— Не вздумайте потерять миску, молодой человек! Новая обойдется Вам в двадцать кусков руды.
Взяв миску, обнаружил, что ложка не полагалась. Посмотрел на других — те просто хлебали из миски, не заморачиваясь. Поступил так же. Честно говоря, я ожидал худшего. Но на мой вкус не было ничего противного, приятного, надо сказать, тоже. Полное ощущение поглощения разваренного картона. Но голод утоляло. Причем на все пять часов.
Убрав миску в рюкзак, я совсем уж было собрался идти вниз, но вспомнил про свою старую кирку. Дождался пока все уйдут вниз, и поинтересовался у повара, почем он может приобрести лишнюю кирку.
— Вы желаете мне продать свой рабочий инструмент?
— Да!
— И таки Вы после этого собираетесь голодать или же Вам удалось изобрести способ получать руду силой мысли?
— Это мои проблемы.
— Никаких сомнений, что Вы! Только Ваши! Неужели, вы думаете, что меня хоть в какой–то мере будут интересовать ваши проблемы, когда Вы придете просить у меня кирку обратно? Но тогда на этот товар может быть наценка.
— Меня это полностью устраивает!
— Да за–ради Богов! Какова прочность инструмента, с которым Вы желаете расстаться?
— Двадцать из двадцати.
— Замечательно! Имею Вам предложить 20 кусков руды.
В этот момент, мне на плечо опустилась рука. Я оглянулся. Это был тот самый голодный человек, со взглядом убийцы. Теперь у меня была возможность разглядеть его поподробнее. Внешность его была совершенно обычной, ничем не примечательной. Вот только одна деталь выдавалась из общей незаметности. У него не было правового уха. Человека без уха сложно не запомнить. Весьма интересно, до этого увечных персонажей в игре мне не попадалось.
— Извини, я слышал, у тебя есть лишняя кирка. И ты хочешь продать ее этому сквалыге за двадцатку.
— За двадцатку не хочу, хочу за сотню, а твой–то какой в этом интерес?
— У меня вчера сломалась кирка. А этот куркуль запросил за новую с меня две сотни руды. Так что я готов взять ее у тебя за сорок кусков.
— Молодой человек, а какое таки Вам дело до моего клиента? — седой орк–повар прищурил глаза на подошедшего человека и ощерил свои немаленькие зубы, — Да и вообще, что за грязные слова произносит Ваш рот в мою сторону? Или Вы хотите меня обидеть?
— Предлагаю аукцион, — не стал теряться я, — кто предложит большую цену за кирку, тому и продам.
Человек ухмыльнулся, посмотрев на орка, а орк отвернулся.
— Что ж, продано за сорок кусков.
— Вот зря Вы так, молодой человек! — орк повернулся ко мне и уже не улыбаясь, продолжил, — Выгода определяется хорошими отношениями! А Вы за–ради каких–то двадцати кусков руды пошли на поводу у человека, говорящего мне обидные вещи. Придется мне тоже пойти на поводу у своей обиды и понизить вашу скидку.
— Но ведь я же Вам ничего плохого не говорил!
— Ваша правда, но урок Вам необходим, поэтому размер скидки снижается символически — всего на один процент. И теперь он у Вас таки девять вместо десяти. Запомните мои слова: выгода не всегда сиюминутна!
— Спасибо, я учту это на будущее.
Орк кивнул в знак прощания. А я повернулся к своему обалдевшему покупателю.
— Сколько тебе до нормы не хватило–то?
— Теперь хватает. Но откуда у тебя скидка?
— Рудой с ним поделился. Почему это всех так удивляет?
— Да потому что в первый день практически нереально сделать норму, да еще с ним поделиться. Никто и никогда ему ничего не давал в первый день, а в последующие он уже не брал, обижался.
— Однако! И что, неужели никому не приходило в голову предупредить новичков?
— Ты чего? Это же зона! Здесь каждый сам за себя! Ладно, я побежал руду сдавать.
— А твою руду сейчас примут?
— Примут, энты ведь еще не пришли…
— Энты?
— Ага, большие ходячие деревья, они у эльфов вместо тягловой силы. Они руду по утрам куда–то утаскивают.