Поняв, что нога застряла конкретно, Самойлов стал ныть и жаловаться оврагу на свою несчастную судьбу. Овраг молча внимал, видимо сочувствуя. Расстроившись окончательно, Константин принялся благим матом извещать округе все, что он о ней думал. Так загнул, что зайцы, переборов природную трусость, подкрались ближе, заслушиваясь.
Ругань, словно раскатистый гром, пробежала по лесу, Лесовке снова пришлось удалиться, магия рассеялась, корень ослабил хватку и Самойлов полетел стремительно вниз, судорожно размахивая руками, как крыльями, но взлететь не получилось, как и изменить скорость падения. Законы притяжения никто не отменял. Константин орал и пытался в полете зацепиться хоть за что-то.
Шмяк.
Тело гулко грохнулось о землю, словно мешок с картофелем. Как только шею умудрился не сломать? Везучим Самойлов себя не считал и чертыхался на весь лес. Лесовка теперь долго не могла к нему подобраться.
Константин грустно взирал на испачканную одежду, которая скромно намекала, что у него теперь есть дорогие тряпки. Сверху тревожилась кошка за своего лично избранного хозяина, от беспокойства она чуть сама не свалилась в глубокий овраг в два человеческих роста.
Ночевать в яме Самойлову не показалось перспективным и безопасным, создавалось впечатление, что сыграл в могилу при жизни.
Он подтащил к земляной стене ветки покрепче, которые когда-то сбросили деревья в овраг, и попытался соорудить хоть какую-то опору для ног, стал карабкаться по отвесной стене противоположного от падения берега, цепляясь за выступы и торчащие корни.
Вот, край уже близко, пальцы крепко цеплялись за выступ, голова приподнялась над поверхностью, но сухая земля в самый ответственный момент осыпалась и Константин звучно грохнулся, больно приложившись копчиком о дно оврага. Словом, никудышный из него скалолаз вышел. Увы.
Неоднократные попытки вылезти ни к чему не приводили, склон оврага был слишком крутым и рыхлым, Самойлов снова и снова кубарем скатывался вниз, чертыхаясь на весь лес, надежды при этом не терял и самоотверженно возобновлял попытку покорить неприступную стену. Другими словами, от скуки на стену лез.
Через полчаса тщетных попыток, Константин решил сделать перекур, вытирая с лица крупные капли пота и дыша, как марафонец после призового забега. Он достал из кармана непочатую пачку сигарет, как знал, что пригодится, когда собирался в лес. К слову сказать, Самойлов не курящий человек, гробит здоровье только в особых случаях, когда скучно, например, как предполагалось должно быть в лесу, или во время сильного стресса, как оказалось в реальности.
Он выпустил густую струйку сизого дыма и обозленный решил сорваться на лежавшем в метре от себя камне, пнув его посильнее с досады. Удар отозвался жуткой болью в ноге, защищенной всего лишь мягким материалом кедов. Камень не сдвинулся с места. Самойлов тщетно пытался испепелить его взглядом. Не получалось. Ощетинившись, он схватил камень и зашвырнул что есть мочи вверх, метко попав в Ягодку. Она взвыла от такого безобразия. Камень медленно срикошетил от пушистого тельца и полетел обратно, попав на больную ногу Константину. Последняя чувствовала себя, как жертва после двукратной встречи с асфальтовым катком. Вопль Самойлова слился с воплем Ягодки, дуэтом пронзил тихий лес. У кого-то из пернатых не выдержало сердце и он рухнул в услужливо распахнутую пасть пробегавшего мимо хищника. Еще один минус не в пользу Константина, запомнила Лесовка.
Глава 6. Разборки у озера
Океан — стечение водных обстоятельств.
Лесовка
Я шла по тропинке подальше от оврага, куда с моей помощью свалился человек, хотя с его везением он и сам бы справился. Меня подгоняли витиеватые и нецензурные выражения странного ивашки.
Бранился он знатно. Забористо. Правда, с фантазией напряг — высказывания какие-то однобокие получались, но в целом сойдет, чтобы я к нему до утра не смогла подойти.
Времени теперь было навалом.
Отец думал, что я в Чертогах, а мать, если Антипку изловила, думает, что я с батюшкой. Замечательно все складывается.
Я долго ходила по лесу, отдыхая душой и телом. Все здесь было родным и знакомым. И поющая в кустах птаха, и колышущаяся листва, тонкая и будто прозрачная в вечерних лучах яркого солнца, и муравьи, возвращающиеся домой с работы, и нежно стрекочущие кузнечики. Блуждая по лесу, я встретила целую волчью стаю, которая так и не заметила моего присутствия, весело резвясь на опушке. Вожак-волк зорко оглядывался по сторонам, слушал лес и напряженно ловил влажным носом доносящиеся запахи.