Рядом с ней, словно басурманский кенгуру, хаотично скакал ее любимец. Раньше не замечал за ним столь странного поведения. Колобки кататься должны, а он, как вошь по гребёнке, прыгал. Но тут я еще кое-кого приметил.
Рядом с ними невозмутимо сидела Ягодка и с большим ехидством комментировала происходящее. Иногда внучку Яги одолевали кошачьи повадки, и она пыталась незаметно для Василисы поймать колобка Колобка.
Вся эта компания во мне посеяла смуту. Когда только срастись взглядами успели, невдомек мне?
Ох, бледная поганка, не к добру это все!
Завтракать не то, чтобы перехотелось, просто я понимал, что сейчас важнее не потерять из виду странную и подозрительную группу, во главе с моей дочерью. Хотя очень хотелось запереться в спальне и дрожать под кроватью. Но как же я тогда узнаю ответы на возникшие вопросы, сами-то они поди не расскажут и тогда придется умереть от любопытства, прячась под семейным ложем.
Во дворе действительно ждали только меня. Неожиданно Василиса обернулась, будто почувствовав мое приближение. На меня воззрились большие васильковые глаза. Девушка оглядела мой потрепанный вид, критично задрав вверх бровку, и многообещающе уперла руки в боки.
Я кивнул в ответ, напустил на себя крайне озабоченный вид делами Чертога и на ходу бросал челяди распоряжения. Оказалось, что на просторном дворе меня ждал сюрприз в виде дубовой рощи во главе с воеводой.
— Это что за рассадник, Иваныч? — как можно серьезнее нахмурился я. — Сказал, же пойдем вдвоем, без сопровождающих.
— Хозяин, так молодежь зеленую закаляю! — добродушно держал ответ воевода. — Пока закрепляли строевую, а как солнышко познойнее станет — марш бросок вдоль владений. Заодно и обстановку по периметру проверим, может, кому из княжей помощь нужна.
— Да, помощь им действительно сейчас надобна и зелень окрепнет, молодец! — похвалил я Иваныча, хотя сомненья червем во время дождя искали выход наружу.
Я оглядел дружину, а посмотреть там было на что. Кто топтался с ноги на ногу, кто в носу ковырял, другой без позволения вышел из строя — сходил к колодцу водицы испить. Действительно, до крепких бывалых дубов им расти и расти.
— О войне с Тофом и не помышляй, — на всякий случай наказал я.
— Какая война, Хозяин? Нечисти лесной не хватает. Тоф верно все подгадал — грибники, пожар, откуда свободным веткам взяться?
— Ладно, воевода! Оставляю тебя за главного, уверен, за хозяйством проследишь, как за родным.
— А роднее у меня ничего и нет.
И мы крепко обнялись, по-мужски, сурово хлопая друг друга по спине.
Василиса не терпеливо откашлялась рядом. Запыхавшийся Колобок, высунув румяный язычок, пыхтел у дочки на руках. Глаза его косились на чернявую бестию, которая довольно нализывала лапу.
Говорят, когда кошка умывается — жди гостей. А ежели кошка неправильная? Стало быть — самим в гости идти. Приметы не врут. Только вот, как быть с тем, что кошка черная…
— Мы идем? — заканючила Василиса.
— Да. Сразу же после того, как ты объяснишь, куда спешишь. Насколько помню, до появления Ягодки, — я кивнул в сторону кошки, которая, услышав свое имя, виновато замерла. — Ты наотрез отказывалась выходить замуж.
— Верно, — ни капли не замявшись, твердо ответила дочь. — Ягодка мне такое рассказала про детей Земли, что я решила — намного благоразумнее послушать своего любимого папочку.
Я прищурился, переводя взгляд с одной на другую, на меня смотрели светящиеся искренностью девицы, от этого я не верил им еще больше.
— Куда Остапа дели?
— Так вон он, — махнула Василиса рукой.
Возле забора в тенечке сидел молодой осинник: глаза закрыты, голова безвольно лежала на груди, руки раскинуты в стороны, рот неестественно полуоткрыт, а рядом летала большая муха. Я сразу подумал о самом плохом — неужто погубили, и собрался сильно разозлиться на дочь. Но вдруг. Муха залетела в рот осиннику, и он от неожиданности воскрес, а точнее проснулся. Сразу послышались громкие хрипы, надрывный кашель, на нас воззрились выпученные глаза — Остап задыхался. Я шагнул помочь бедолаге, но сбоку появился воевода:
— Оставь, — махнул он рукой. — Не хозяйское это дело, бедовую голову спасать, пусть мои ростки зеленые в оказании первой помощи потренируются.
К осиннику тут же подлетела дружина Иваныча. Ох, что началось! Каких только методов лечения они не использовали: и похлопывание по спине, и пиявок прикладывали, и костерочек организовали — варили там настой из трав с декоративной клумбы. Ничего не помогало, пока один из дубков не вытащил нож. На широком лезвии весело бликовало солнце, пока дружинник зачем-то накалял его в огне. Наверное, чтобы смерть без микробов была. Мы наблюдали с интересом и удивлением, даже ветер безмолвствовал.