Болотник смотрел обидчикам вслед, подло сощурив глазки:
— Идите-идите, препятствовать не буду, но вы пожалеете.
Тоф достал из кармана свиток с красной печатью, на которой была изображена метла. Символ обозначал знак Детей Земли. Болотник мстительно рассмеялся и сломал печать.
Грянул гром.
Фреска на потолке взорвалась на тысячи мелких осколков. Они разноцветным градом обрушились вниз. Леший поставил купол над своими. Тоф над собой. Остальные справлялись, как могли, собственными силами.
Взору присутствующих открылось ночное небо. С него с любопытством поглядывали мириады ярких созвездий на собравшихся в тронном зале. Подуло прохладным ветерком. В образовавшемся проеме показались несколько темных фигур. Они быстро спускались. Теперь можно было рассмотреть седоков на метлах, их распущенные волосы лихо развивались в полете.
Ведьмы.
Нечисть, завидев Детей Земли, сыпанула в разные стороны, словно за ними гнались святые отцы всех вер разом.
Одна из ведьм заложила крутой вираж и лихо спрыгнула с метлы. Она властно огляделась по сторонам и звонко щелкнула пальцами.
Наступила благоговейная тишина. Все замерли. Кроме Лешего, воеводы, болотника, Ягодки, лесовки и Константина. Остальные скульптурными изваяниями окаменели в неподвижности и могли лишь шевелить глазами и слышать, что происходит вокруг, кто-то даже умудрялся трагично мычать.
— Ягуся?! — удивилось хором старшее поколение, обалдело оттопырив нижнюю челюсть.
— Да я! — гордо заявила о себе баба-Яга. — А вы всё, охламоны, дурью маетесь? Даже возраст умишка не прибавил, — ведьма укоризненно оглядела компанию и добавила:
— Совести у вас нету — еще и деток плохому обучаете. Чего случилось-то? Кто печать ломал на вызов?
— Я, — проблеял Тоф.
Баба-Яга уверенными шагами подошла в плотную к болотнику и заглянула в мутно серые глаза. Ее длинный крючковатый нос слегка подрагивал, словно она принюхивалась к мыслям Тофа. Болотник съежился от процедуры и схуднул на пару кило.
— Ох, черная твоя душонка. Почто девоньку молодую сгубить захотел? Ирод пучеглазый, чего тебе на старости лет на зеленную кровь потянуло? Своих что ли девок мало?
— Так я не сгубить, — болотник вжал голову в плечи, пугаясь проницательности старухи, которая словно видела все его мысли, как на ладони. — Я ж по любви, от чувств переполнявших. Хотел лишь разжечь в ней огонь страсти…
— Разжег. Только лес у Хозяина.
— Ах ты, жабья морда! — взревел леший, услышав правду, и бросился на болотника.
— Стоять! — пресекнула Яга дебош и обратилась уже к Хозяину:
— Сам-то, старый пень, чего призрака фамильного не послушал? Сказал же он тебе четко, без загадок, чтоб отпустил дочь с городским, и все б счастливы были.
Леший нахмурился и честно выложил Яге свои сомнения на счет предка бестелесного. Ведьма лишь покачала в ответ головой и ткнула сгорбленным пальцем в лесовку:
— Теперь она пойдет со мной. Будет отвечать по всей строгости за свое баловство на чужой земле.
Голос старухи не предвещал ничего хорошего. Константин заволновался, сердце рухнуло далеко вниз, попытавшись добраться до пяток, но запуталось в других внутренних органах, вызвав тянущее ощущение внизу живота. Такое ощущаешь, когда ожидаешь чего-то недоброго. Волна протеста появилась мгновенно.
— Никуда она не пойдет, — взъерепенился Самойлов, загораживая Василису, и на всякий случай засучил рукава.
— Поздно, сынок. Поздно, кулаками после драки не машут.
Баба-яга щелкнула пальцами и к Самойлову подлетели две ведьмы. В одной из них леший узнал Афдотью, бывшую мавку. Хорошо ивашек на болото заводила, лучшая была в своем деле. Слишком гордилась своими талантами и однажды утопила за раз более тринадцати человек, что строго запрещено законами Земли. К утру мавка бесследно исчезла, никто не сомневался в том, куда загремела Афдотья. О дальнейшей ее судьбе никто ничего не знал.
У Хозяина отлегло от сердца. Уж если такие преступницы живы — здоровы и при деле, то и Василисе ничего ужасного не грозило.
Тем временем ведьмы схватили Костю за ноги и, перевернув вверх тормашками, поднялись в воздух, унося его из болотных Чертог. Крик отчаянно вырывающегося молодого человека взорвал ночное небо, удаляясь и затихая.
Василиса тревожно бросилась вслед за ним, но баба-Яга успокоила:
— Ничего с ним не станется. Домой доставят, а то хлопотно с ним.
— Я ведь даже не простилась с ним, — печально вздохнула лесная дева.
Ведьма лишь хмыкнула в ответ и обратила свой взор на внучку.