- Спрашиваешь? – выдохнул Джеймс, переводя взгляд на Джона. Он слегка прижался затылком к его ладони, прикрыв глаза, быстрым движением облизал пересохшие губы, и вывернулся из объятий. Подойдя к кровати, Джим сдернул покрывало, бросив его на стул. И начал медленно снимать с себя одежду, обнажая кое-где налившиеся цветом следы недавней страсти, глядя при этом на Джона, ловя его перемену в выражении лица.
Джон наблюдал за Мориарти и поймал себя на том, что ловит каждое его движение, а следы на его теле… эти свидетельства их чувств невольно будоражили воображение возвращая картины всего того, что между ними было. Взяв себя в руки, он старался ничем не выдать мысли, которые бродили в его голове. Джон решил, что лучше всего самому раздеться, тогда можно будет отвести взгляд. Один вид Джеймса серьезно подрывал всю сдержанность Джона. Одежду он с нарочитой аккуратностью складывал на стул прежде, чем забраться на кровать. Сейчас он чувствовал себя подростком, когда он тайком от взрослых привел своего друга с сомнительной репутацией и, мало того, что просидел с ним весь вечер, так тот еще и ночевать остался. И все это время он пытался сделать все, чтобы их не раскрыли. Ассоциация была забавной и Джон невольно улыбнулся, что и говорить, репутация у Мориарти сомнительнее не бывает.
Джеймс не собирался помогать Джону в стремлении сохранить самообладание. Он разделся до белья, побросал одежду на пол, и стал наблюдать, как Джон со всей тщательностью складывает свою. Сказывалась военная выправка.
Ранение в плечо, очевидно, было сквозным, потому что след остался и со стороны спины. Джеймс не скрывал, что рассматривает Джона, до этого у него не было возможности сделать это в более-менее спокойной обстановке. Поймав изучающий взгляд Мориарти, тот невольно коснулся следа от пули.
- Знал куда стрелять, кость заживает хуже, чем ткани, – мрачно произнес Джон, убирая руку.
Джим подошел к Джону со спины, обнимая и чувствуя, как тот сразу же расслабленно прижался спиной к нему, Джон с некоторым удивлением отметил, как же легко согревает такая простая близость.
- У тебя такой вид, словно тебе 15, а в соседней комнате строгие родители, – с улыбкой произнес он ему на ухо.
- Когда мне было 16, у меня был лучший друг с весьма сомнительной репутаций, – Джон чуть смущенно улыбнулся. – А мои родители действительно были серьезные и строгие и не могли допустить, чтобы будущая надежда медицины водился с каким-то хулиганом, который нарушал все возможные правила: все свое время или сидел в тире, или нарывался на неприятности. А мне с ним было весело и интересно. Вот я иногда и приглашал его к себе тайком, всегда боялся что нас застукают и я получу нагоняй, но так было даже еще интереснее. Кстати, нас один раз чуть не поймали и он сидел под кроватью пока родители пришли неожиданно пожелать мне спокойной ночи, чего за ними никогда не водилось. Видимо, мы все-таки шумели.
Джеймс не удержался от легкого смеха. Хотя сейчас ему стало еще более странно, чем было. Зачем Джон ему это рассказывает? Он не мог понять цели и не мог понять, почему эта легкая атмосфера так быстро возникла сейчас между ними. Доверие? – Джеймс слегка нахмурился, пользуясь тем, что Джон не видит его лица. Мориарти знал другие эмоции – страх, гнев, страсть… все это обычно сопровождало его. Но Джон Ватсон, как-то умудрился разбавить все это чем-то иным… легким… Джеймс запомнил это ощущение.
Он потянулся к стене, чтобы выключить свет, не выпуская Джона из объятий.
- Хотел бы я посмотреть на то, как Шерлок Холмс приходит желать тебе спокойной ночи, – фыркнул он и потянул Джона к кровати.
- В этом случае я начал бы серьезно беспокоиться, что за катастрофа случилась, почему я ее не заметил и не подменил ли его кто, – хмыкнул Джон, разделяя желание Мориарти не размыкать объятий и стараясь при перемещениях не наступить ему на ногу.
Джим, не удержавшись, остановившись возле кровати, нашел в темноте его губы, медленно целуя, словно им не нужно ни торопиться, ни прятаться.
Темнота словно перечеркнула границы недосказанности, было так хорошо наслаждаться теплом тела, обнимать Джима, ощущать вкус его губ, он мог бы целую вечность наслаждаться этими такими простыми, но самыми драгоценными ощущениями. Стараясь не разрывать поцелуя, Джон упрямо потянул Мориарти за собой на кровать, мысленно надеясь, что не промахнется мимо нее. Прогрохотать столь позорным способом было бы обиднее всего. Голова шла кругом и кажется, что сам поцелуй пьянил лучше любого алкоголя. Джон уже давно не мог относиться к Мориарти как к потенциальной угрозе. Да, он непредсказуем до безумия, иначе не залез бы к нему в комнату, но черт возьми, как же его восхищало именно это его сумасшествие.
Джеймс подтолкнул Джона на кровать, на мгновение разрывая поцелуй, чтобы сделать вдох.
Скорее всего, в эту комнату Джон вряд ли приводил кого-либо подумал он, все же Холмс редко надолго покидает квартиру, да и к тому же у Джона была бы тогда кровать побольше… Мысль о том, что происходящее сейчас уникально во всех смыслах нравилась Джеймсу. Без света, в комнате царила полная темнота, контуры Джона можно было лишь угадывать. Упав на кровать, Джон только еще крепче прижал к себе Мориарти, и как бы ему ни хотелось, но нужно было держать себя в руках и не позволить забыться. Он с трудом видел его в темноте, зато он прекрасно слышал и чувствовал его. Джеймс лежа рядом с ним, тесно прижимался всем телом просто невозможно было удержаться, чтобы не вжиматься сильнее, чувствуя тепло чужого тела.
Сейчас, просто лежа так близко, что даже его кровать была большой, целуя друг друга… во всем этом было столько нежности и спокойствия, что дух захватывало. Джон наслаждался каждым мгновением новых эмоций, самой ситуацией и не было даже мысли о сне, как можно спать, когда с тобой происходит что-то подобное? Непонятно было отчего именно голова идет кругом, от ощущений или оттого, что воздуха в легких отчаянно не хватало. И на несколько мгновений пришлось разорвать поцелуй, чтобы вздохнуть, но даже такого перерыва было слишком много.
Джеймс льнул к нему всем телом, прижимаясь бедрами. Он вполне понимал необходимость сохранения тишины, но эта опасность, что их могут услышать… вносила какую-то остроту в ощущениях, только больше заводя. Он отлично знал, что Джон не железный. Да, даже если бы это и не было настолько провокаторским занятием – сейчас, ночью, лежать вдвоем на кровати, целоваться с таким упоением, какого он давно не получал, зная, что в любую минуту в дверь может раздаться стук… Все равно просто так лежать рядом с Джоном и спокойно уснуть, нет. Мориарти был на это неспособен. Было что-то исключительное в том, что происходило сейчас, и Джим даже не мог дать этому определение. Не похожее на утоление страсти, или секс только ради удовлетворения. Какое-то медленное… наслаждение было в этом, и понимание, что полноценного секса, конечно же, не выйдет, напоминало Джеймсу какие-то эпизоды из юности… Ни один партнер не мог дать ему это, никогда.
Джон мягко гладил Джима по спине, легко касаясь ладонью кожи, словно чувствуя, как от каждого прикосновения, через его кожу проходит электрический ток. У него дух захватывало от такой опасной ситуации, от всей шаткости их тихого положения. Стоило больших усилий контролировать собственное возбуждение, не дать ему стать слишком опасным сейчас. Позволить себе просто быть рядом и наслаждаться тем малым, что у него есть. Кто бы мог подумать, что Мориарти будет вызывать в нем столько нежности. Кто бы, вообще, мог подумать, что он будет скучать и так отчаянно хотеть именно мужчину. И что им будет Джим. Усилием воли Джон заставил себя разорвать поцелуй, отстранившись он мягко улыбнулся, забыв, что в темноте этого не видно.
- Думаю, что разумнее всего будет просто спать, – все-таки его дыхание немного сбилось. – Хоть это и будет очень сложно.