Тихо выдохнув, чувствуя, как по коже бегут мурашки, Джеймс сквозь белье, коснулся своего члена, уже почти полностью возбужденного, и, не выдержав, прикусил губу и застонал, прикрывая глаза.
Комментарий к Глава 15. Честная игра.
Всегда играй честно, если все козыри у тебя на руках. Оскар Уайльд
========== Глава 16. Игра с огнем. ==========
Ожидание стало настоящей пыткой для Джона, несмотря на все притяжение каждого действия в этом полумраке, добавлявшем всему происходящему особую атмосферу. Он был готов сорваться, подмять под себя Мориарти, но был остановлен его голосом, которому нельзя было не подчиниться. Он пытался успокоиться, но это было невозможно, кажется, что каждое долгое мгновение только еще больше распаляло его. И чем дольше Джон смотрел на Джима, тем сложнее было совладать с собой и собственным возбуждением, теперь уже доставлявшее вполне определенное неудобство. Время словно замерло вокруг них, остановив свое движение, настолько медленным и неторопливым казалось все происходящее. Тихий стон Мориарти стал последней каплей.
- Джим… – Джон облизнул пересохшие губы, – надеюсь, ты не собираешься все сделать сам? – он не отводил от него своего взгляда, и сам не зная, каким усилием воли еще удерживает себя заставляя не двигаться, будто слова Джима приковали его к месту.
Джеймс медленно открыл глаза, в них отражался свет и, казалось, что они светятся изнутри. Он облизал губы, самым провокационным образом. Медленно, глядя Джону в глаза, он подошел ближе и прошептал ему на ухо.
- Только если ты мне не поможешь.
Если у Джона и была еще какая-то выдержка, то после слов Мориарти от нее не осталось и следа. Разум буквально плавился от желания, он смотрел на Джима и не мог не восхищаться им. Хрипло выдохнув, Джон обнял Джима, прижимая к себе, чувствуя жар его тела.
- Как я могу по своей воле остаться в стороне? – прошептал Джон, касаясь губами шеи и плеча Мориарти.
Ему хотелось целовать его кожу пока не устанет, сколько бы он ни касался Джима, ему всегда было мало, а сейчас особенно.
Джон провел ладонью по спине Мориарти, чуть нажимая пальцами на позвонки. Даже в сильном возбуждении, он не мог отказать себе в удовольствии почувствовать это невероятное ощущение от проскакивающих между пальцами и кожей электрических разрядов.
Джеймс всхлипнул, прогибаясь под прикосновениями пальцев, казалось, Джон проводит по обнаженным нервным окончаниям. Мориарти бы не удивился, заметив в темноте искры электричества. Он уперся ладонями в бедра Джона, чувствуя под кожей кости. Желание обладать было таким безумным, что целовать кожу казалось недостаточным. На одно мгновение Джеймс представил, что может ощутить под пальцами скелет Джона, коснуться эластичных мышц, провести пальцами по трахее, сжать в ладони бьющееся сердце. Он застонал от одной мысли о том, что это невозможно… впился поцелуем в шею Джона, чувствуя, как бешено бьется пульс, сомкни зубы сильней и все…
Джим оторвался, находясь буквально на грани, чтобы сделать это.
Джон невольно застонал, ощутив зубы Джима на своей шее, и когда он отстранился, то почувствовал, что Мориарти сдерживает себя. По всем правилам инстинкт должен заставлять пытаться отстраниться самому, не оставляя ничего, кроме ощущения боли, но против этого Джон чувствовал странное удовольствие, на грани между болью и приятным. Необычно и захватывающе, эти ощущения хотелось повторить, распробовать.
- Не сдерживай себя… мне нравится… твой укус.
- Скажи мне как ты хочешь, – жарко зашептал Джеймс, прильнув всем телом, – я хочу слышать тебя…
Джон, облизнув губы, пытался собраться с мыслями, собирая их в одну связанную цепь.
- Боже… – тихо выдохнул он, все мысли ускользали от него, оставляя только неосознанные желания, – как же я хочу тебя… хочу тебе принадлежать… – он судорожно выдохнул, не давая себе осмыслить свои слова, – возьми меня… я весь твой, – он на мгновение прикрыл глаза, переводя дыхание. – Джим, я не хочу, чтобы было что-то, что останавливало тебя…
Открыв глаза, он поймал взгляд Джима, чувствуя, как тонет в них, в этом притягивающем омуте.
Если до этих слов Джона он еще мог как-то себя контролировать, то сейчас у разума просто не оставалось шансов, от одной мысли о том, чтобы овладеть им просто сносило крышу. Мориарти напомнил себе, что для Джона это будет в первый раз, но помогло плохо.
Он резко выдохнул, впиваясь в губы поцелуем, терзая их, привкус крови, был как дополнение, делавший ощущения еще более полными.
Жадный поцелуй Джима обжигал, испаряя из легких последний воздух и на это было плевать, такой знакомый привкус крови ничуть не отрезвлял, а наоборот, лишал разума и сейчас казался самым правильным.
Легкие горели от нехватки воздуха, но Джон ни за что бы не отстранился первым, он не шутил, когда говорил о своей принадлежности Джиму. Сейчас эта мысль была единственно правильной, иначе ведь и не могло быть рядом с Мориарти?
Отстранившись, чтобы перевести дыхание, Джим поднял на Джона вдруг неожиданно ясный взгляд.
- Я готов тебя убить, чтобы ты не принадлежал больше никому кроме меня, – прошептал он, проводя пальцами по плечам Джона, по его груди, животу. Добравшись до пояса на брюках, резко расстегнул пряжку, стягивая их вместе с бельем.
Джон не мог похвастаться таким же ясным взглядом, когда поймал взгляд Джима, но слова преступного гения впивались в разум когтями и их нельзя было не осознать.
- Если ты посчитаешь, что это единственный возможный вариант… – судорожно выдохнул Джон. – Убей, – тихо произнес он.
Ни в какой другой момент он бы не сказал такого, но сейчас это был именно тот порыв эмоций, когда он считал это истиной.
- Кровать, Джон, – прошептал Джеймс, слыша дрожь предвкушения в собственном голосе. – Ложись на спину…
Сердце, казалось, сдавило ледяной ладонью. Джон отдавал ему свою любовь, свое сердце и свою жизнь, никогда еще обладание не было для Мориарти такой сложной ношей, а власть над чужим телом так не распаляла его воображение. Не дожидаясь реакции, подвел Джона спиной к кровати, толкнув назад, чтобы тот упал. Отойдя на секунду, Джим взял в тумбочке смазку, потом на это просто не останется ни сил, ни желания, и бросив баночку на кровать, остановился, оглядывая Джона.
Упав на кровать, Джон чуть заметно вздрогнул, ткань постели холодила кожу на контрасте с недавним обжигающим жаром чужого тела, и это ощущение не терпелось вернуть, ощутить снова, с новой силой, иначе ему казалось, что он замерзнет в одно мгновение, без этого тепла. Мориарти медлил, заставляя ждать, и это было самой невыносимой мукой, настоящей пыткой. Джон невольно облизнул пересохшие губы в предвкушении. Сердце никак не могло определиться то ли ему замереть в ожидании, то ли биться быстрее и его рваный ритм отдавался гулом в висках.
Джеймс не торопился специально, зная, как это мучительно для них обоих, но все же не выдержал долго, навис над Джоном распределяя вес тела на руки и колени, стал целовать его жадно и жарко, постепенно спускаясь ниже, прикусывая кожу на шее, завтра там расцветут фиолетовые следы, Джеймс желал бы украсить такими все тело Джона.
Джон обнял склонившегося над ним Мориарти, стараясь прижаться к нему, впитать его тепло. Он едва мог сдержать свои стоны под жадными прикосновениями чужих губ, каждый поцелуй словно касался самих нервов, заставляя выгибаться. Каждый укус смешивал боль и удовольствие. Джон скользил ладонями по спине Мориарти и ему снова и снова чудились разряды тока под пальцами.
Джим опустился ниже, прикусил кожу на ключице, зализал, проведя языком по коже, чувствуя во рту металлический привкус. Кажется, если он не убьет Джона осознанно, однажды он сделает это в порыве страсти… Найдя губами сосок, Джим обвел его языком, и обхватив губами, слегка втянул перекатывая. Стоны Джона наслаждение на грани с болезненностью звучали для него лучше любой музыки. Наигравшись с одним соском, он переключился на второй. Проделав с ним тоже самое, отстранился, чтобы взглянуть в лицо Джона, на секунду поймать его затуманенный взгляд, и усмехнувшись, сел, придавливая бедра Джона к кровати и проведя раскрытыми ладонями по его плечам, груди, задевая покрасневшие после его действий соски. Скользнув пальцами ниже, Джеймс переместился, освобождая ноги Джона, поцеловал его живот, и на секунду спрыгнул с кровати, чтобы огладить бедра, намеренно игнорируя возбужденный член, поцеловав Джона чуть выше колена, и развести его ноги, заставляя их согнуть, раскрывая для себя.