Джеймс с усилием открыл глаза, перевел взгляд вниз, на Джона. От открывшегося ему зрелища закружилась голова, дыхание перехватило. Он застонал, откидывая голову назад, толкнулся бедрами, от переизбытка ощущений вцепился в волосы на затылке Джона. И протяжно застонав, через пару томительных секунд кончил с его именем на губах.
Джон тихо застонал, то ли от боли, когда Джим вцепился в его волосы, то ли от удовольствия. Слышать, как Мориарти кончает, простонав его имя, было особенно возбуждающе. Проглотив все до последнего, Джон поймал себя на неожиданной мысли, что никогда не насытится этим вкусом, самим Джимом. Отстранившись, мягко выпуская член Мориарти, он провел языком по головке и стволу, проверяя, не осталось ли еще. Он поднял глаза, ловя взгляд Джима, и улыбнувшись, облизнул губы.
- Как же ты восхитителен… – прошептал он, снова упираясь руками в диван и нависая над Мориарти, легко касаясь губами его губ.
Джим приоткрыл глаза, глядя затуманенным взглядом, с Джоном каждая секунда была острой словно ходьба по лезвию, и это не могло наскучить, а насыщение проходило так быстро.
Он обвил руками шею Джона, целуя припухшие губы, и внезапно вспомнил о своих произнесенных в порыве страсти словах, и прикрыл глаза, чувствуя, что сдается.
- Я люблю тебя, – произнес он еще раз, – я готов убить любого, кто встанет на нашем пути… он посмотрел в его глаза и подчеркнул, – Любого.
Кажется, в этот момент на ум им пришел один и тот же человек, и Джим рисковал заявляя об этом настолько прямо.
Джон, не отрываясь, смотрел в глаза Джима, он понимал, что значит, если Джим смог произнести эти слова осознанно. Для него это было особенно важно, но последующее заставили его немного нахмуриться. Слишком уж было очевидно кто входил в это «любого». И он все еще считал Шерлока своим другом, если он пострадает из-за его отношений с Джимом, то Джон никогда не сможет себе это простить. Но он не представлял как объяснить это Мориарти и не вызвать его гнев.
- Джеймс… – Джону было неожиданно тяжело говорить об этом, – я люблю тебя. Пожалуйста, не трогай его. Он никогда не станет кем-то большим, для этого слишком поздно… Как ты думаешь, как я буду себя чувствовать, зная, что он пострадал из-за меня? Мои мораль и совесть еще не настолько атрофировались, чтобы не почувствовать собственной вины…
Положение для такого разговора было не особенно удобным, Джеймс приподнялся, заставляя Джона тем самым встать, поправил одежду и сел рядом с ним, обнимая его шею, зашептал, касаясь уха.
- Я знаю, он твой друг. И твоя мораль теперь словно цепь, что сковывает мне руки, Джон. Только ради тебя, я поступился всеми своими принципами, не заводить отношений, никому не доверять, никого не… – он запнулся на секунду, – не любить. Но если все это рухнет, рухнет в пропасть, потому что твой друг встанет между нами? Джон, что тогда мы будем делать? Как ты объяснишь Холмсу все, произошедшее, как заставишь его понять, что я тебе не враг? Даже Моран, считает, что ты со мной, потому что это мой план по уничтожению Холмса. Я сам так думал, оправдывая свои действия.
Он чувствовал, как напрягаются мышцы плеч Джона, под его пальцами, потерся носом о его щеку.
- Пожалуйста, Джон, тогда скажи, что мне делать, если ты просишь не убивать Шерлока Холмса?
Джон крепко обнял Джима, в его словах проскальзывало отчаяние, он держал его так крепко, потому что ему самому казалось, еще немного и Джим выскользнет из его рук, навсегда. Сердце предательски сжалось, а в горле застрял какой-то дурацкий комок. Ситуация была как в плохом кино и Джон не знал, что придумать, невольно напрягаясь от слов про план, он просто сказал как думал.
- С самого начала я все время ожидал подвоха в твоих словах и действиях, но потом поверил тебе. Черт, да ты меня словно перевернул и мне это нравится. Я не буду заставлять Шерлока верить. Просто объясню ему, как есть, он либо поймет, либо нет. Если он посчитает, что для него мириться с подобным перебор и мне нужно убираться к черту из его квартиры и жизни, пусть так. Может, тогда это и будет означать конец нашей с ним дружбы. Этим я все-таки смогу пожертвовать. Но мне хочется, чтобы у меня был хотя бы один друг. – Джон перевел дыхание. – Я не позволю ему причинить тебе вред, встать между нами. Если он поднимет на тебя руку, я первый его остановлю, – с серьезной мрачностью произнес он. – Я не могу решать за тебя как тебе поступить, я прошу, а не требую. Пока он все еще мой друг. – Джон на несколько секунд закрыл глаза, открыв, тихо добавил. – Тебе нравится твое дело, а мне мое. Пусть они противоположны, но я хочу верить, что можно найти какую-то устойчивую середину.
- Я не могу тебе обещать, что ничего не сделаю, – вздохнул Джеймс, – но я услышал тебя. Пусть все идет в свой черед. Я не буду первым применять меры. Только защита.
Он усмехнулся, погладил Джона по щеке, поворачивая его лицо к себе.
- В тюрьму я не сяду, мне не пойдет эта жуткая оранжевая роба, – он сморщил нос, словно это был единственный минус заключения.
- О да, оранжевый явно не твой цвет, – улыбнулся Джон. Похоже, что им удалось обойти все острые углы этого разговора. Расслабившись, Джон усмехнулся, глядя на Джима.
Джеймс отлично понимал, теперь Джон вполне доверяет ему, а Холмс отошел на задний план, и, подстроив дело таким образом, чтобы не иметь ничего общего, можно было уничтожить детектива. Но… Джеймс видел, как эта дружба важна для Джона и он был честен, говоря, что теперь это связывает ему руки.
Он был рад, что в отличие от Джона ему в случае чего не придется ни доказывать, ни объяснять, он не дорожил никем из своих людей настолько, чтобы не пустить пулю в лоб любому, кто посмеет сказать хоть слово против. Хорошо, что наиболее ценные кадры имели свойство держать язык за зубами.
Джим провел пальцами по волосам Джона.
- Скоро прилетим, кажется, мы кое с чем не закончили, – он лукаво улыбнулся, – запиши на мой счет.
- А я уже решил, что ты решил увильнуть. – Джон постарался выглядеть недовольным. – И кому-то потом придется ответить по счету, – он грозно посмотрел на Джима, хотя глаза выдавали его своим хитрым блеском.
Хотя на данный момент он пытался успокоиться настолько, чтобы не выдавать себя с головой, когда им придется выбраться из самолета. Мысленно Джон поразился тому насколько легко он доверяет Джиму. В конечном счёте Мориарти мог обмануть или подстроить все обходными путями. С его связями это было проще всего, но Джон все равно не хотел думать, что Джим и правда так поступит. Приблизив свое лицо к лицу Мориарти, он поцеловал его в губы, мягко и неторопливо. Он с таким трудом взял себя в руки, что не стоит увлекаться, иначе его состояние станет более чем очевидно.
- Не волнуйся, – усмехнулся Джеймс, – ты ведь не дашь мне забыть об этом. Иначе набегут большие… проценты.
Он разорвал поцелуй, зная, что слишком быстро увлекается, спрыгнул с дивана, и подобрал футболку Джона.
- Можно ради разнообразия и одеть тебя, – он усмехнулся, подойдя ближе, сел к нему на колени, натягивая футболку на Джона, не удержавшись оттого, чтобы провести пальцами по его груди.
- И как ты догадался о процентах? – хмыкнул Джон.
Он позволил Джиму надеть на себя футболку невольно вздрогнув от прикосновений. Ему казалось, что его нервные окончания сейчас все как натянутая струна, тут же реагируя на малейшее прикосновение.
- Ты для меня опасен, Джон Ватсон, – вздохнул Джеймс, тут же отходя назад, – рядом с тобой, не могу думать. Может, это и есть коварный план Шерлока? – он усмехнулся, подобрал рубашку, и, застегнув ее, уселся на диванчик напротив, хитро улыбаясь, глядя оттуда, зная, что Джону хотелось, чтобы он сел рядом.
- Если это и его коварный план, то он не в курсе, – улыбнулся Джон, наблюдая за Мориарти и стараясь скрыть то, что ему приятно было это слышать.
Нет, правда, это просто фантастично, быть тем рядом с кем Мориарти не может думать о своих делах. Джон никогда не устанет поражаться тому, как быстро и легко Джим меняется. Он тихо вздохнул, демонстрируя свое огорчение оттого, что Джим сел напротив, а не рядом с ним.