Он улыбнулся, опять забирая мазь.
- Конечно, – произнес он многообещающим тоном, и, ухватив Джона за руку, пошел в сторону кровати.
- Знаешь, – внезапно обернулся он, – жаль, что ты не взял с собой белый халат и всякие докторские штучки, – вид у Мориарти был легкомысленным донельзя, словно это не он только что порывался уйти и был мрачнее тучи, – а то… ролевые игры, все такое. Много девушек говорило тебе, что быть врачом это очень сексуально? – глаза Джеймса вспыхнули на мгновение, с одной стороны, он задал просто невинный вопрос, но с другой… инстинкт собственника и ревность к прошлым партнершам выпустила свои ядовитые клыки. Он подумал, хорошо, что до него у Джона не было других мужчин, иначе вряд ли бы кто-то из них остался в живых.
- Нет, – покачал головой Джон, – они считали, что это благое дело – лечить и спасать других. Про ролевые игры они как-то не заикались, – он задумался на несколько секунд, вспоминая, не было ли чего-то такого на самом деле. – Рядом с Шерлоком личная жизнь так же успешна, как прыжок без парашюта, – он невольно усмехнулся. – С другой стороны, это только к лучшему оказалось, иначе мы не оказались бы так близко…
- Зря ты оделся, – усмехнулся Джим, расстегивая молнию на его джинсах и стягивая их вместе с бельем. Недавнее удовлетворение помогало держать себя в руках, хотя сердце все равно забилось быстрее.
Джон облизнул губы, несмотря на то, что секс был между ними совсем недавно, близость Мориарти действовала на него вполне определенным образом. Приходилось прилагать усилия, чтобы не выдать себя. Он, не отрывая глаз, смотрел за ловкими движениями пальцев Джима и ловил себя на мысли, что ему очень хочется, чтобы он на этом не останавливался. Джон даже был рад, что придется лежать на животе.
- Ложитесь на спину, сэр, – «профессиональным» тоном произнес Джеймс, кивая на кровать.
Дождавшись, пока Джон выполнит указание, Джим свернул подушечку и подложил ему под бедра.
- Мать твою, – прошипел он сквозь зубы, глядя на совершенно бесстыдную картину.
Джон не совсем понял, из-за чего выругался Мориарти, оставалось надеяться, что не из-за того, что все выглядит настолько плохо. Он шире расставил ноги, опираясь о кровать.
Выдохнув, Джеймс сел на кровать, отвинтив крышечку мази, стараясь размерено дышать, чтобы не сорваться. Джон имел на него какое-то ненормальное действие, секс с ним не надоедал, поцелуи не становились менее обжигающими, а прикосновения менее желанными. Даже сейчас Джеймсу приходилось напоминать себе, что его действия несут исключительно лечебный характер, когда, выдавив на пальцы густой мази, он коснулся покрасневшего отверстия ануса, осторожно смазывая изнутри и снаружи.
Джон с силой прикусил губу, прикосновение пальцев Джима было обжигающим, но кроме резкой боли, благодаря смягчающему эффекту мази это было приятно, до определенной степени. Ощущая, как пальцы Джима легко скользят внутрь него, он невольно подался назад, с досадой на себя тут же попытался замаскировать этот порыв под попыткой устроиться удобней. Сложнее всего было сдержать чуть не сорвавшийся с губ стон. Казалось бы, он не должен был испытывать и тени удовольствия, но нет… Джон вцепился пальцами в постель, сминая ткань и жмурясь.
Джеймсу приходилось напрягать всю свою выдержку, чтобы оставлять движения медленными и осторожными. Он выдавил еще мази, проникая глубже. Когда Джон двинулся навстречу, укладываясь удобней, Джеймс с трудом подавил хриплый вздох, медленно выдыхая и призывая все свои силы, чтобы хранить выдержку. Он не обращал внимания, сосредоточившись на процессе, но его халат уже недвусмысленно топорщился…
Если бы все его силы не уходили на то чтобы не превратить лечебную процедуру в секс, он бы заметил и сбившееся дыхание Джона и то, как напрягаются его мышцы, пытаясь удержать в неподвижном состоянии…
Подумав, что больше он не выдержит, Джеймс убрал руку, осторожно смазал еще раз наружную часть.
- Не вставай пока… – хрипло произнес он, взял с тумбочки салфетку, и вытер руки от остатков мази. Кровать была достаточно большой, что бы он смог лечь рядом с Джоном, когда тот лег на бок, повернувшись к Джеймсу.
Джон с трудом расслабился, осторожные и такие возбуждающие прикосновения Джима исчезли, и он испытал разочарование от этого, но возможность не вставать давала шанс справиться с возбуждением. Он тяжело сполз на бок, постаравшись улечься так, чтобы скрыть свою весьма однозначную реакцию на Мориарти. Джон глубоко вдохнул, справляясь со сбившимся дыханием, но выдох получился судорожным.
- Я готов, чтобы ты связал меня прямо сейчас, – выдохнул тот, обнимая Джона, – иначе я не смогу за себя ручаться, ты… невозможно просто находиться рядом и не хотеть тебя… Джон… – Мориарти, прикусил губу, глядя в его лицо, – хочу, чтобы ты взял меня…
Прижавшись к Джиму, он на несколько секунд прикрыл глаза, но слова Мориарти убили на корню все попытки успокоиться. Резко открыв глаза, он горящим взглядом посмотрел в глаза Джима.
- Мне тебя всегда так мало… – прошептал он, отстраняясь, и резко поднявшись, прижал Джима к кровати.
Нависая над ним, Джон облизнул губы, разглядывая Мориарти с таким видом словно гурман, решавший, с чего начать свою трапезу.
Просунув руку под спину Джима, он поднял его, вынуждая сесть, самому было затруднительно, и Джон постарался выйти из положения, просто опираясь на колени. Впившись в губы Джеймса жадным поцелуем, проникая языком в рот, он торопливо стаскивал с его плеч халат и выдергивал пояс. Прикусив нижнюю губу Мориарти, Джон отстранился, он толкнул его в грудь, роняя обратно на постель, перехватывая руки, не давая забрать себе инициативу. Заведя ладони ему за голову, он наклонился к Джиму так близко, почти касаясь губами уха Мориарти, отвлекая словами, пока связывал его запястья поясом от халата.
В глазах Джона отражалась страсть, огнем текущая и по венам Джеймса. Он даже не заметил, что вполне спокойно передал власть и ведущую роль Джону, а такое не часто случалось в его жизни.
Джеймс постарался стащить с Джона футболку, но тот с таким рвением избавлялся от халата, что Джим не смог ничего сделать, только горящими глазами ловил выражение страсти на его лице. А потом он оказался опрокинутым навзничь, и почувствовал, как его запястья, сведенные над головой, обхватывает пояс. Вместо ожидаемой волны паники, что могла бы сопровождать частичное ограничение в движении, Джеймс прикусил губу, прогибаясь, прижимаясь к Джону, чувствуя, как желание вспыхнуло еще сильнее. Дыхание сбилось, Джеймс был рад, что он не надел белье под халат, иначе возбуждение принесло бы ощутимый дискомфорт. Он застонал, чувствуя прикосновение языка, все мысли в голове смешивались…
- Надеюсь, у тебя тут есть не только мазь, но и смазка? – прошептал он, очерчивая языком ушную раковину Джима. – Иначе кому-то… – отстранившись, Джон провел пальцами по его груди, царапая кожу и задевая один из сосков. По крайней мере, теперь не нужно было скрывать собственное возбуждение.
- Смазка… в тумбочке, – он, наконец, понял, что хочет от него Джон, – черт…
Связанные руки не давали возможность коснуться, и когда Джон на секунду исчез, чтобы взять необходимое, Мориарти ощутил ужасную пустоту, словно даже минутное отсутствие было немыслимым…
- Помнишь… – произнес он, глядя на Джона горящими глазами, – первый раз… я связал тебе руки… – он быстро облизал пересохшие губы, – не знал, что это так… остро…
- Теперь знаешь, – вернувшись, Джон навис над Джимом, не сдержав усмешки, – какое это особенное ощущение.
Он не думал, что Джеймс все это запомнил, невольно вспоминая, все с чего начинались их отношения… кто из них мог бы тогда предположить, что раздражение и порой откровенная злость превратиться в столь крепкую привязанность? Джон точно не поверил, скажи ему тогда кто, что он так сильно влюбится в Джима, но вот же… они вместе, и Джону сложно представить теперь, как он сможет жить без него.