Слова почему-то отчетливо впечатались в сознание Джеймса. Он цеплялся за них, не давая себе уйти в забытье. Получалось не очень хорошо, но руки Джона теребили его, не давая уйти.
Кроме озноба начало крутить мышцы, по опыту Джим знал, что еще пара часов, и ему станет лучше, но это время нужно было пережить.
- Не спать, ты должен встать, слышишь? – разумеется, на это он не рассчитывал, но собирался отвлекать Мориарти всеми возможными способами. – Держись за меня.
Это было адски тяжело стянуть одежду с постоянно пытающего завалиться тела, но тащить его мокрого в постель было глупо. Кое-как ему удалось раздеть его. Подняв вяло шевелившегося Джима, Джон сел на край ванной и, усадив Мориарти себе на колени, постарался насухо его вытереть, прежде чем дотянуться до висевшего халата и завернуть в него дрожавшее, от озноба тело.
- Ты можешь идти? – без особой надежды спросил он Джима, снова встряхивая его.
Он не чувствовал, что его переодели. Тело не воспринимало тепло. Уцепившись за плечи Джона, он попытался встать, ноги держали плохо.
- Могу, – соврал он, пытаясь сделать шаг, когда Джон поднялся, придерживая его. Путь до спальни представлялся невероятно долгим.
- Ты, наверно не так представлял себе отпуск, – стуча зубами, произнес Джеймс, – ты злишься… Имеешь право… утром я уйду. Если хочешь…
Они дошли только до двери ванной, а Джеймсу казалось, что прошло уже несколько часов…
- Джим, ты идиот, гений, но все-таки идиот… – вздохнул Джон.
Он крепко держал Мориарти, видя, как тяжело ему идти, он уже даже прикинул, чтобы самому отнести его на руках.
- Когда до тебя уже дойдет, что я хочу быть с тобой и не хочу, чтобы кто-то из нас уходил?..
В конечном счете, Джон решил, что будет проще самому отнести Джима. Он, конечно, не самый сильный человек, но и Мориарти не очень тяжелый. А пытаться, чтобы он сам, пусть и с помощью Джона, дошел до кровати, сейчас выглядело полным издевательством. Не тратя времени, он подхватил Джима на руки, прижимая к себе. Все-таки Мориарти был не таким уж и легким, старею, мысленно проворчал Джон. Впрочем, это не помешало ему донести Джима до спальни, правда, на саму кровать он довольно-таки неуклюже его уронил, и чуть было сам сверху не рухнул, в последний момент успел выставить перед собой руки. Упираясь ладонями в кровать, глядя на Джима, Джон быстро поцеловал его в лоб.
- Завернись в одеяло, тебе нужно согреться, а алкоголь для этого тебе сейчас явно противопоказан.
Может, в другом состоянии Джеймсу бы понравилось, что его несут на руках, или же он посчитал бы это унизительным… в зависимости от обстоятельств. Но сейчас даже не отреагировал, только вцепился в Джона, уткнувшись ему в шею. На кровать он просто упал. Дрожа от холода, постарался сделать, как ему сказали. Если и был плюс, в таком его состоянии, то это отсутствие сил перечить и доказывать.
Ухватив Джона за руку, он открыл глаза, глядя на него:
- Останься пока… со мной. Мне страшно одному…
До галлюцинаций дело наверняка не дойдет, подумал Джеймс, но какой-то иррациональный страх поднимался в его душе.
Джон смотрел на Джима, и его сердце сжималось от боли, сейчас криминальный гений выглядел таким беззащитным, что лучше потом ему об этом не говорить, а то точно убьет. Джон кивнул Мориарти, укутывая его, он и сам забрался под одеяло, крепко обнимая и прижимая Джима к себе. Джон надеялся, что сможет своим теплом согреть Мориарти, успокоить его…
- Не бойся, я рядом с тобой и никто не посмеет обидеть тебя, – прошептал он, почти касаясь губами его уха. – Я буду рядом, пока нужен тебе.
Может, это и звучало слишком уж… самоуверенно, но, с другой стороны, Джон был весьма серьезен в своем намерении защищать Джима.
Стук сердца и чужое тепло медленно успокаивали. Джеймс выровнял дыхание под ритм чужого. Было так странно… сейчас его сознание отключило большинство защитных функций и многие вещи были очень простыми. Есть он, и есть Джон. И нет ничего, что могло бы помешать им быть вместе. А если есть какие-то объективные причины, то их можно устранить. И… все так просто?
Джеймс тихо вздохнул, закрывая глаза, дрожь прошла, и ему удалось расслабиться, погружаясь уже в обычный сон, а не в наркотическое забытье, он подумал, что будет жаль, если, проснувшись, он забудет эти свои мысли.
Джон напряженно прислушивался к состоянию Джима, ловя малейшее изменение, дыхание постепенно выравнивалось, а потом и вовсе Мориарти расслабился в его руках так, словно уснул. Джон облегченно перевел дыхание. Он какое-то время еще настороженно следил за Джимом, мало ли что. Прежде чем он сам смог расслабиться достаточно сильно, чтобы тоже провалиться в чуткий сон, готовый вскочить в любой момент, если что-то произойдет.
Джон надеялся, что утром Джиму не будет также сильно плохо, хорошо бы вообще забыть весь этот конфликт как страшный сон. Он ненавидел ссоры и меньше всего он хотел ссориться с Мориарти.
Джеймс проспал до позднего утра, организм словно решил взять свое и восстанавливался во сне. Зато проснувшись, кроме слабости, никаких последствий не было. Открыв глаза, Джеймс улыбнулся, увидев, что и Джон все еще спит, неудобно подвернув руку под голову. Вчерашний бурный вечер казался далеким, как в тумане.
Джеймсу казалось, что вот эти его вспышки характера, словно периодические извержения вулкана – неизбежный процесс. Но зато после них на какое-то время наступало затишье.
Осторожно выбравшись из постели, он решил пройти в ванную, путь его лежал через гостиную, все еще хранящую следы вчерашнего скандала – стекла у стены и рассыпанный порошок на столе. Джеймс замер, глядя на это, чувствуя странный ступор.
Сквозь сон Джон скорее почувствовал, чем услышал, что Джим встал, может, просто ощутил исчезнувшее ощущение тепла рядом. Зато пришло ощущение онемения в руке, Джон недовольно поморщился, вытягивая руку и на ощупь разминая ее. Открыв глаза, он часто заморгал, привыкая к утреннему свету, лившемуся из окна. Рядом действительно было пусто, в воздухе вообще висела странная тишина, на какой-то панический миг Джон испугался, что Джим и правда ушел. Резко вскочив с кровати, он метнулся искать Мориарти и едва не налетел на него в гостиной. Джим стоял, замерев, словно пребывал в ступоре, но определенно выглядел намного лучше. Джон озадаченно проследил за его взглядом, и в его глазах отразилась грусть. Подойдя к столу, он провел пальцами по рассыпанному на нем порошку, подняв руку, он отстранено посмотрел на белые точки крупинок.
- Никогда не мог понять, что в этом такого, почему всех так и тянет это попробовать, даже несмотря на ломку? – тихо произнес Джон.
- На короткое время, когда он действует, кажется, что все хорошо. Вообще все. Мир прекрасен, нет проблем, и никогда не было, и не будет… – хрипло произнес Джеймс, – давай… давай уберём это, – предложил он, преодолевая ощутимое сопротивление.
Он подошел к Джону, взявшись за его запястье, провел ладонью по его, стряхивая прилипшие крупицы.
Джон не мог не заметить охрипший голос Мориарти.
- И эта короткая передышка, иллюзия красоты стоит жесткого отходняка после этого? Ломки от того, что хочется еще, чтобы забыться? С риском умереть от передоза?… Я никогда не пробовал и просто хочу понять, почему люди идут на такой осознанный риск…
Джон перехватил руку Джима и внимательно посмотрел ему в глаза.
- Джим, скажи, только честно, зачем ты взял это с собой?
Джеймс посмотрел в глаза Джона, ловя его сердитый взгляд. Руку ему сжали на грани с болезненными ощущениями.
- Я не знаю зачем, – Джеймс, хмуря брови, отчего лицо приобрело печальное выражение, – просто… машинально бросил в чемодан. Джон, что это меняет? Какая разница, зачем я это сделал? Я не думал, что… так выйдет. Если и хотел использовать или предложить тебе, только как способ немного… расслабиться.
- Разница большая, Джим, – голос Джона был спокойным и тихим, он не планировал снова ругаться с Мориарти, даже осуждать было бесполезно. – Если ты предполагал, что это поможет расслабиться, то зачем в итоге устроил себе такую встряску, словно ребенок, который неспособен себя контролировать? – он чуть улыбнулся. – Успокойся, я не собираюсь на тебя кричать или читать нотации, ты уже большой мальчик.