– Пытаюсь заговорить демона лихорадки, – огрызаюсь я, и остатки пустого шприца тают у меня в руках. – Упрямый… зарраза…
Ра подходит, садится рядом, заглядывает мне в лицо, смотрит на брата. Ма-И больше не кашляет, его мышцы расслабились – боюсь, что это агония.
Осторожно кладу его на тахту. Он дышит, но его глаза закрыты, лицо кажется отрешённо спокойным. Вроде хрипы не так слышны, хотя пёс его знает…
– Третий спит, да? – спрашивает Ра шепотом. – Ему лучше?
– Если боги захотят, – говорю я. – Не смотри ты на меня так! Я просто человек! Знаю кое-какие травы и заговоры – и всё!
– Ник, – говорит Ра проникновенно, – ты хороший. Я всё понимаю. Никто не узнает, что ты колдовал, чтобы помочь Ма-И – а я тебе этого никогда не забуду.
С родными вы – просто воплощённое сострадание, думаю я, но когда дело доходит до драки – вообще забываете, что это такое. Планку срывает вместе с гвоздями.
– Я ещё не знаю, поможет ли мое колдовство, – говорю я мрачно. – Надо подождать, поглядеть день-другой…
– Но Ма-И лучше, – говорит Ра. – Я же вижу!
Он везунчик, этот Ма-И! Дыхание у него потихоньку выравнивается и температура понемногу падает. Похоже, он, действительно, уснул – после такой дозы стимулятора обычно срубает очень чисто, особенно если не чувствуешь сильной боли. Если биоблокада не сожрёт вместе с вируснёй его родные антитела – можно сказать, Ма-И уцелел.
– Подожди радоваться, – говорю я. – До утра он доживёт, а дальше…
Ра хватает меня за рукав. Забылся, конечно. Переволновался.
– А, оставь! Не говори так… или ты боишься сглазить его? – и затыкается.
Очень хорошо.
– А ты всё болтаешь и болтаешь, – ворчу я самым горским и дикарским образом. – Лучше бы тоже поспал. Я посижу с твоим братом.
Ра приносит тюфяк из комнаты Ма-И и устраивается рядом с жаровней. Засыпает быстро – его отпустил ужас. Я поправляю фитиль в фонарике.
Видимо, в этом мире у меня такой принцип работы: чтобы вызвать доверие к себе, надо прийти на помощь в экстремальном случае. Может, если Ма-И выживет, мое положение в доме Л-Та изменится к лучшему, как знать…
Ра просыпается ни свет, ни заря – рывком. Вскидывается.
– Ник, Третий жив?
В окно, затянутое пергаментом, еле просачивается серенький утренний отсвет.
– Жив твой брат, жив. Спит. Ещё долго будет спать – ты его не буди. Он должен победить демонов во сне, понимаешь? – говорю я с компетентным видом.
Ра кивает, тихо встает, на цыпочках выходит из комнаты, прихватив свой меч и шерстяной плед.
Ма-И вправду спит. Он мне очень нравится: лицо уже не выглядит восковым, он дышит ровно, только чуть похрипывая, и жар потихоньку сходит – ещё температурит, но уже не сгорает заживо. Везуч, везуч! Похоже, ухитрился справиться с биоблокадой, когда она съела вирус.
Ну что можно сказать? Честно заработал себе ещё несколько лет – а там уж как выйдет. Молодец.
Ра возвращается вместе с Юу и Н-До. Вся эта компания тут же сооружает передо мной живую картину «Братская любовь» – как они смотрят на Ма-И, как осторожно дотрагиваются до его лба и щёк, чтобы прикинуть, спал ли жар! Воплощение заботы…
– Ник, – говорит Н-До, – ты можешь получить всё, что захочешь. От Матери с Отцом, от меня – только скажи, что тебе надо. Ты… а, Ник, ты нам всем Небесами послан! – и улыбается.
– Вы Ма-И только особенно не тискайте, – говорю. – Не разбудите. Он ещё не совсем здоров… Юу, руки убери! Пусть он спит себе. Ничего мне не надо, на самом-то деле. Этот парень – теперь родственник моей Госпожи, и всё тут. Теперь уходите, дайте брату отдохнуть.
Они проникаются до глубины души.
Проходит совсем немного времени. Ма-И ещё спит, а замок Л-Та уже поголовно в курсе, что я вытащил с того света Третьего Сына Князя горскими молитвами или как-то там ещё. Мне приносят «жасминовый чаек» и вафли в комнату Ра; лакей кланяется в пояс. Госпожа Л-Та приходит и смотрит с трагическим видом – ей страшно задним числом.
– Ник, – говорит она, пытаясь казаться строгой, – я прошу тебя впредь сообщать мне, если кто-то из моих детей оказывается в опасности. Мой Младший сверх меры щадит меня – ему следовало бы меня разбудить… Меня леденит мысль о том, что Третий мог оставить мир, когда я спала…
– Да ладно, – говорю я, – чего там… Всё же, слава Небесам, обошлось, Госпожа – вот и хорошо. Но вообще, я учту ваши слова, конечно.
И Снежная Королева Л-Та прикасается к моему плечу кончиками пальцев, выражая тот максимум нежных чувств, который только доступен аристократке королевской крови по отношению к дикарю и плебею. Королевская благодарность… Потом целует Ма-И в лоб и удаляется.