- Сколько денег Вам нужно?
- Я... Хм... - задохнулся Кейн.
- Сколько? - Найс нетерпеливо щелкнул пальцами.
- Два миллиона. И хорошая лаборатория.
- Получите три миллиона. И с этого дня я забираю Ваш проект вместе с Вами к себе. Работать будете в главном лабораторном комплексе «Геофарма», прямо здесь в городе. Отчитываться - непосредственно передо мной.
Найс прищурился и еще раз внимательно осмотрел Кейна с головы до ног.
- Сможете начать со следующей недели?
***
- ...и за последние два года корпорация «Геофарм» получила миллиардные прибыли на продажах одного только препарата «Дофамен Плюс», производство которого на сегодняшний день составляет почти восемьдесят процентов от всех выпускаемых «Геофарм» лекарств. Ваш патент на «Дофамен», мистер Найс, озолотил не только корпорацию, но и Вас лично, - Ллойд на секунду оторвался от своей папки и неодобрительно посмотрел на директора. - Я читал отчет комиссии за прошлый год и...
- ...И наверняка были потрясены цифрами. - Найс прожег Ллойда злобным взглядом из-под тяжелого бруствера бровей. - Десятки тысяч спасенных людей. Тысячи документально подтвержденных случаев полных ремиссий при тяжелейших формах рака. А наши центры реабилитации? Вы знаете, сколько инвалидов вернулось к нормальной жизни только благодаря «Дофамену»?
- Знаю, - процедил Ллойд. - И еще знаю, сколько они за это заплатили. Ваш «Дофамен» стоит как чертов авиалайнер, хотя у нас есть самые серьезные основания полагать, что его производство обходится вам в несколько долларов за ампулу!
- Комиссия хочет получить доступ к корпоративным секретам? - елейно улыбнулся Найс, дергая себя за кончик галстука. - Это попахивает легализацией промышленного шпионажа.
Он еще раз брезгливо посмотрел на Ллойда. Угольно-черный костюм, ввалившиеся щеки, бледное лицо вампира и накрахмаленный воротничок снежно-белой рубашки, выглаженный так, что об его края, казалось, можно было порезаться. Мерзкий тип. Настырная сволочь.
Ллойд, тем временем, опять уткнулся в свою папочку и монотонно забубнил:
- ...однако, комиссию, в первую очередь, беспокоит явление так называемой «наркомании мазохистов». Только в прошлом месяце зарегистрировано сорок два смертельных случая среди лиц, использующих «Дофамен» в качестве стимулятора и, примерно, тысяча случаев тяжелого членовредительства. Как правило, эти увечья «дофаменщики» причиняют себе сами, стремясь получить как можно более интенсивные болевые ощущения. Существуют даже так называемые «пыточные», где специально обученные люди растягивают «дофаменщиков» на дыбе и бьют током - после подписания ими отказов от претензий, разумеется. Таким образом, комиссия серьезно рассматривает перспективы занесения «Дофамена Плюс» в список запрещенных психотропных веществ или, как минимум, наложение жестких ограничений на его применение.
На несколько секунд в кабинете директора воцарилась гробовая тишина. Было даже слышно, как потрескивает в вентиляционных колодцах горячий воздух и хлопают двери в коридорах этажом ниже. Затем Найс, словно очнувшись от короткого обморока, тихо сказал:
- Вы шутите?
- Ничуть. Я просто выражаю мнение комиссии. Работаю, так сказать, глашатаем неизбежного, хе-хе...
Найс помолчал. Почесал подбородок. Постучал по клавиатуре. И с крокодильей улыбкой на устах коротко кивнул Ллойду.
- Сколько?
- Вы предлагаете мне взятку? - на лице Ллойда не дрогнул ни один мускул.
- Угу. А вы против?
- Да нет, я не против. Я только за. Но - не деньгами. Вы слышали о проекте «Иона»?
- Реабилитация маньяков, насильников и рецидивистов? А при чем тут... - Найс внезапно замолчал. На лице директора «Геофарма» мелькнула тень какой-то догадки.
- Мы предпочитаем называть это «ресоциализацией лиц с аберрациями поведения»... Короче говоря, нам нужны права на производство и использование вашего нового препарата.
- А, я понял, - Найс вздохнул. - Вы говорите о «Дофазине», да?.. Ну да, о чем же еще... Думаю, мы сумеем договориться, Ллойд. Мне вот только интересно: какая скотина слила вам засекреченную корпоративную информацию?..
***
...Ллойд вышел из главного офиса «Геофарма», достал из кармана мятую пачку ментоловых сигарет и закурил. Был поздний вечер. С низкого неба сеял мелкий паскудный дождик; мимо проносились машины, и их фары в туманной мгле казались болотными огоньками, попарно прогуливающимися в серых городских сумерках.