Маленький такой, в классе тихий, незаметный, отличник...
- Ну хорошо. Все равно: при чем тут я? Или вы ожидаете, что я завтра пойду и выверну ему шею? Или в милицию настучу? Так и стучать-то не о чем. Про вас мне никто не поверит...
- Да нет, - рассмеялся гость из будущего и тут же вновь стал серьезным. - Мы все сделаем сами. Произведем небольшое воздействие на Юрия в детстве.
Психика его изменится. Не будет никакого культа и он не допустит ядерной войны. Даже более того, сумеет добиться полного разоружения... достигнуть всеобщего мира и благоденствия. Или приблизиться к этому. Но мы просчитали...
- А... - протянул Сергей. - Как у Азимова: Изменение Реальности...
Минимально Необходимое Воздействие...
- Именно, - ответил Рэм. Выражение глупого самодовольства вновь появилось на его лице.
- Ну и какое же МНВ предлагаете вы в этом случае?
- Для этого меня к вам и прислали. Расчеты показывают, что единственным таким... Как вы выражаетесь МНВ может быть только гибель какого либо знакомого Хамазова, увиденная им в детстве. Конкретнее - мы просчитали, что можно устроить несчастный случай на его глазах с кем-либо из его одноклассников первого сентября тысяча девятьсот шестьдеся восьмого года.
- Значит, во втором классе... Ну и с кем именно?
Неожиданно Сергею стало не по себе. Он был уверен, что сейчас покажут на него.
- А вот это и предстоит решить вам! - сурово сказал Рэм.
- Мне? - с ужасом воскликнул Сергей. Он стал задыхаться. Ему не хватало воздуха. Он потушил сигарету, но тут же достал из пачки новую и прикурил.
Затем плеснул себе коньяка, залпом выпил, поперхнулся и закашлялся. Почему именно мне? Ну почему я?! Что я - проклятый какой?!!
- Тише, родных разбудишь, - сказал пришелец. - Возможности путешествий во времени пока крайне ограничены. Других его одноклассников мы не знаем. К тому же нам абсолютно точно было известно, что по ночам вы сидите за машинкой. Вот меня и послали к вам.
- Откуда вы это узнали? Да еще "абсолютно точно"?
- Вам удастся пережить войну, и вы напишите очень подробные воспоминания...
- Ну и... и что там еще в воспоминаниях? Про меня лично...
- Зачем вам знать? Если задуманное удастся, - а оно должно удастся - то все будет по другому. Итак, выбор за вами.
Совершенно неожиданно засветился экран стоящего в углу у окна телевизора.
Сергей посмотрел на Рэма. Тот ковырялся в своем приборе на груди. Вилка телевизора даже не воткнута в розетку, однако по черно-белому экрану вдруг пошло цветное изображение.
- Вам выбирать, - бесстрастно сказал Рэм. - В нашем распоряжении осталось не так уж много времени.
По экрану двигались дети - счастливые, довольные, с цветами. Сергей понял, что это то самое первое сентября...
- А если я откажусь выбирать? - спросил он. - Почему я должен это делать?
Почему я должен стать палачом? Да пошли вы...
- Судя по вашим мемуарам, - спокойно возразил Рэм, - вы здравый и трезвомыслящий человек, - он выразительно посмотрел на бутылку с остатками коньяка. - Вы сможете назвать наименее достойного члена общества. Тем более, что знаете, кто из них кем стал... В противном случае выберу я, наугад. А вернувшись, скажу, что выбор произведен вами... Так что ответственность все равно ляжет на вас...
Сергей хотел ему ответить, но сдержался. Повернулся к экрану; качество изображения, как ни странно, было отменным.
Вот две неразлучные подружки Анька Снеткова и Инга - как ее... не вспомнить фамилию - никак не могут наговориться после каникул. Вон как щебечут, никого вокруг не замечая. Анна теперь мать двоих детей, трижды была замужем, работает продавщицей в гастрономе. Сергей редко ходит в тот магазин, да и когда покупает что-то, так... поздоровается да и все... А Инга ушла от них в пятом классе, уехала с родителями куда-то на север, и ни слуху ни духу.
Вот Генка Свиридов с мамой. Толстый-то какой, смешной. Всегда воображалой был, выше всех себя ставил. А теперь он худущий, как смерть, говорят наркотиками балуется, хотя всем верить тоже бессмысленно... Его что-ли выбирать? С детства его не люблю...
Вот братья Бересневы, двойняшки. Держаться независимо. Малыши, а туда же - лидеры в классе. Один за другого всегда заступался, вот и были самыми сильными. Один теперь моряк загранплавания - жена, сынишка, все в импортном.
Живет где-то на Гражданке, не видел его сколько лет... А Вовка здесь, с родителями, заходит иногда к бывшему однокласснику... когда выпить не с кем.
А это кто такая насупленная? А-а, Наташка Земскова. В классе была самая неприметная, тихая, некрасивая. Зато сейчас какая женщина! Не подступиться!
Мимо пройдет - не поздоровается. Говорят работает диктором на телевидении.
Правда, я ее ни разу в ящике не видел, так я и смотрю-то только футбол, да "Время" иногда...
А это я с папой... Господи, папа умер двенадцать лет назад, и вот как живой, наставления мне читает. Черт, жалко звука нет... А я-то какой был во втором классе...
Когда же выбрать-то? Да-а, разбросало нас всех... Видимся редко, да и то только те, кто в нашем районе живет. Про многих после школы и не знаю ничего.
Вон Ромка Глотов, весельчак и хулиган, классный любимец. Сейчас спился вконец, жена бросила, сам нигде не работает... Может его...
Сволочи они, однако, эти... из Института Времени! Жил не тужил... Печатаю вот себе тихо-мирно, детей ращу, работаю честно... Не заслужил я такого наказания - выбирать! А вот если надо? Да кому надо-то? Да ведь тебе же и надо! И детям твоим, и всем! Не забыл - война же будет, а тогда... Ну выживу я, напишу мемуары... Нет! Даже думать об этом не хочу!
- Вы уверены, что если это сделаете, то войны не будет? - спросил Сергей хриплым голосом.
- Абсолютно, - уверенно ответил Рэм, наблюдавший за ним, а не за экраном. - Этим удастся избежать войны, и самого культа личности, унесшего тысячи невинных жизней. В том числе вашу дочь и жену. Так написано в ваших воспоминаниях.
Сергей сжал зубы. Что ж, надо выбирать. Он смотрел на экран и уже знал, каков его выбор, но сам себе еще боялся в этом признаться. Он откусил шоколадку, Черт, еще зуб ноет...
Во-о, громила! Фимка Шехнтов... Второклассник. а ростом с шестиклассника. Мы его "Жердью" звали. Хороший парень. Не повезло ему, попал под машину в седьмом классе, а теперь инвалид безногий... мучается... Стоп! Может его?