— Не знаю, о чём ты говоришь, — хмыкнула девушка. — Зачем мне вообще козёл отпущения? Кому такое нравиться может?
— Ладно, ладно… — Михаил снова перевернул станицу. — Значит, если тебе не нравится срывать на нём злость, то тебе нравится он сам? — пронзительные зелёные глаза уставились Ванессе прямо в душу.
— Я его ненавижу, — ядовито выплюнула девушка, подорвавшись с кресла. — Мне будет нравится, только если он в комбаин попадёт и его перемолотые останки разбросает по всему отелю!
— Как хорошо, что наши чувства взаимны, — прямо на ухо ей прошептал Люцифер.
Ванесса вздрогнула и рванула прочь, вслед за Эмили. Что вообще нашло на Михаила?! Она пролетела свою комнату, направляясь немного в иное место. Её звал бар. И вот на этот зов она была готова ответить.
========== Глава 10: Концентрированная боль ==========
Ванесса взглянула на часы и отставила бутылку бренди. Перед глазами у неё плыло уже достаточно, чтобы пережить эту ночь. Точнее, она собиралась просто вырубиться и до самого завтрашнего утра не думать ни о чём. Девушка замялась лишь на секунду. Она смотрела на свои бледные руки на лакированной стойке. Пальцы подрагивали, а сквозь тонкую кожу просвечивались переплетения фиолетовых вен. Она сжала их в кулаки, вспоминая, когда вот так в последний раз сидела одна. Ванесса боялась одиночества. Остаться одной, казалось худшей пыткой. Она считает, что среди всех Адских мук, которые, судя по всему, ожидали её впереди, для неё заготовлен отдельный котёл. Без соседей или вообще живых существ. Она будет там одна. Вот, как и сейчас. Стены душили, и никого вокруг. Совсем никого. Одна. Она одна.
— Не угостишь меня?
— А? — встрепенулась девушка, сразу же пряча руки под барную стойку.
— Мне всегда было любопытно, зачем люди пьют алкоголь. Даже если рассуждать здраво, это всё равно, что своими руками урезать себе годы жизни, — Михаил отодвинул высокий барный стул, усаживаясь за стойку. — Так угостишь?
— Я… — Ванесса мгновенно вытерла глаза тыльной стороной ладоней и вскочила. — Конечно, чего хочешь?
— Без понятия, — тот легонько улыбнулся. — На твой вкус.
— Ты же понимаешь, что тебе придётся водку пить? — всё ещё с красными глазами тоже улыбнулась Ванесса не сдержавшись.
— Буду самым крутым в отеле, — архистратиг едва сдержал смешок, глядя на то, как девушка перелезла через стойку и потянулась за бутылкой на самой верхней полке. — Я сейчас, стой.
— А? — испуганно вздохнула та, понимая, что архангел тоже перепрыгнул барную стойку. Одним лёгким движением. — Ты чего?
— Я помогу тебе достать бутылку, а ты расскажешь мне, почему плакала, — он не стал дожидаться ответа, перехватывая над девушкой бутылку.
Ванесса сглотнула, зажмурившись. Михаил нависал сверху, прикасаясь грудью к её плечу. От него пахло мускатным орехом и какими-то пряностями, которые добавляли ему нотку сексуальности. Девушка сжалась в один комок, с ужасом осознавая, что она-то даже не пользуется дезодорантом. А мужчина находился так близко. Непозволительно близко. В последний раз это кончилось очень плохо. Очень плохо. Ванесса сразу же отскочила в сторону, возвращаясь на своё место за стойкой. Архистратиг неловко сглотнул и выровнялся, легко перепрыгивая к девушке. На этот раз сохраняя дистанцию.
Он открутил крышку на бутылке и налил в подставленную стопку водки. Ванесса сама себе налила ещё бренди. Хотя, казалось бы, остановиться стоило ещё давно.
— Извини, это не даёт мне покоя, — повернулся на неё Михаил, — это я тебя обидел?
— Ч-что? — девушка даже на секунду забылась.
— Я просто пытаюсь понять, — архистратиг понюхал содержимое рюмки и едва не чихнул. — Я не так часто общался с человеческими женщинами. Так что действительно мог сказать что-то не то.
— Нет, — тяжело выдохнула Ванесса. — Дело не в тебе.
— Понятно, — неловко проговорил Михаил, больше и не зная, что сказать.
— Слова — это, конечно, опасное оружие. Но, знаешь, куда больнее, когда тебе лезут в голову и достают наружу всё самое больное, заставляя заново пережить всё.
— Ты сейчас говоришь о Люцифере? Он что-то сделал?
— Да… И да, — Ванесса выпрямилась, серьёзно взглянув на Михаила. — Но это больше не имеет значения. Я давно уже научилась жить с тем, что делала. Меня спасла Эмили. А я её. И никакой Дьявол этого не изменит. Я готова хоть сотни раз пережить то, что случилось. Но пока он не трогает её — всё хорошо.
— Зачем же это терпеть? — свёл брови Михаил.
— А что мне ещё делать? — Ванесса встала, убирая на место свою бутылку. — Понимаешь ли, я — маленькая девочка. И я могу только терпеть. Может, такие крутые архангелы не сталкиваются с бессилием, но я с ним живу.
— Ты ошибаешься, — в спину уходящей девушке сказал мужчина, заставив её замереть, уже схватившись за ручку двери. — Я тоже пережил то, что причиняло мне невероятную боль.
Ванесса развернулась, медленно приближаясь к архистратигу. Она вплотную приблизилась, заглядывая ему прямо в глаза.
— Помнишь, я как-то говорила тебе об эмоциях? Прости, это прозвучит грубо, но это правда. У тебя их нет, как и чувств. Боль… её это и заглушает. А теперь представь, что чувствует девушка, когда её заставляют делать то, что она не хочет, — из глаз Ванессы струились слёзы. — Когда адская физическая боль, только посредник, удерживающий тебя над пропастью безумия.
— Поэтому я и спросил тебя, — Михаил отставил рюмку на стойку, осторожно привстав и ухватив девушку двумя пальцами за рукав рубашки, он придвинул её ближе к себе. — Ты не думала, что я хочу это всё понять.
— Ты можешь, как и твой братец, влезть мне в голову и посмотреть там всё, что тебе захочется.
— Я не он. Я не собираюсь этого делать.
— Потому что уже всё посмотрел? — девушка отняла свой рукав, отворачиваясь к двери. — Книги по психологии, которые ты читаешь, ничем не помогут тебе почувствовать эмоции. Они только сильнее всё запутают.
— Тогда… Что мне делать? — архистратиг тоже встал.
— Подожди меня здесь минуту, — Ванесса выскользнула за дверь.
Михаил вернулся за стойку. Он схватил рюмку опрокинув её в рот. Горячая жидкость обожгла горло, но больше не было ничего. Архангел ожидал, что алкоголь принесёт ему блаженство. Что подарит покой и облегчение. Он налил ещё рюмку, снова опрокинув её. И снова. И снова. Лучше не стало. Лишь очень пекло во рту, горле, и, кажется, даже желудке. Бутыль опустела, но это не изменило совершенно ничего.
Ручка щёлкнула и открылась дверь Ванесса вернулась. В руках она держала книгу.
— Это Шекспир. Ромео и Джульетта, — девушка отдала том, едва заметно коснувшись ледяных рук мужчины. — Это не откроет тебе глаза на мир людей. Только сделает царапину на бреши.
— Спасибо, — ответил тот в никуда. Ванесса ушла.
И наступила тишина.
***
Люцифер вжался в стену, чтобы его не задело дверью. Он стоял там уже слишком долго. Михаил не заметил его, а Ванесса и подавно. И сначала, обладательница розовых волос просто плакала. Громко и взахлёб. Это было неприятно. Но блондин всё равно никуда не уходил. Стоял прямо за дверью, прислонившись всем телом к ледяной стене. Да звуки рыданий бесили его. Но, как оказалось, разговор с Михаилом вывел его из себя окончательно. Вы посмотрите какая сука, жалуется архистратигу. Бедная несчастная, все её обижают. Просто никто не знает, какая она сука, готовая продаваться ради денег и внимания.
Почему он невзлюбив таких тварей вынужден страдать всю жизнь, а такая как она… получает всё больше любви и заботы. Даже старший братец проявляет сострадание. Почему никто не хотел спросить его, как себя он чувствует? Может быть, ему тоже плохо. Может быть, ему тоже не хочется вспоминать то, что было? И вдруг, слова Ванессы заставили Люцифера прислушаться. Эмили спасла её из Ада? Надо же. Две подружки, нашедшие друг друга. Что же станет, если он обидит эту маленькую темноволосую праведницу? Сильно ли это ранит Ванессу? Пожалуй, посильнее воспоминаний. Пусть и она живёт в той клетке из сожалений, что и он.
Потому что они похожи?