Да, черный костюм. Да – шарф. Да, он точно знал, что вот это, в зеркале, – он сам. Своей собственной персоной. Имс даже рукой пошевелил, на всякий случай, чтобы уж окончательно убедиться. Отражение синхронно шевельнуло рукой, повело плечом. Имс понял, что инфаркт уже подкрался и случится прямо сейчас, невзирая на тренированный и молодой организм. Если бы Имс был в курсе про панические атаки, одна из них произошла бы с ним прямо сейчас, но, к счастью, об этом он не вспомнил. Было не до того.
В зеркале напротив отражался он сам, никаких сомнений, он это ЗНАЛ. И в то же время вместо себя он видел там – женщину. Длинноногую, с тонкой талией, округлыми бедрами и большой грудью, затянутую в облегающий черный костюм, с шикарными рыжевато-каштановыми волосами, в модных очках-стрекозах. Великолепную зрелой, всем знакомой красотой. И тут же, резко, как будто по голове приложили, ударило осознанием – не узнать это лицо с характерной широкой улыбкой было невозможно.
Имс превратился в Софи Лорен. И то, что он продолжал помнить, что находится во сне, ничуть не улучшало положения. Да к тому же все время неуместно хотелось одернуть юбку.
Кошмар высшего сорта.
Оторвать глаза от зеркала было невозможно, взгляд будто прилип к стеклу, а ноги – к полу. Имс продолжал с ужасом разглядывать себя, как вдруг отражение подернулось, слегка поплыло и внезапно, в одно мгновение он увидел в зеркале не кинозвезду, а самого себя, тоже в костюме, но уже при штанах и галстуке.
И в этот же самый момент за плечом раздался прекрасно знакомый голос, злой и раздраженный:
– Да ты что творишь?
– Артур, – шокированно сказал Имс, оборачиваясь, – ты это видел?
Артур смотрел на него с легко читающимся изумлением и возмущением одновременно, плотно сжав губы и нахмурившись.
– Сию же секунду верни имитацию! – прошипел Артур, подцепил Имса под локоть и поволок за ближайшую колонну, больно сжимая стальными пальцами.
– Какую еще имитацию? – тоже озлился Имс, дернул локтем, выдираясь. – Ты видел это? Как я сначала был бабой, а потом…
– Ты заболел? Ты и должен был быть бабой, какого черта ты вернул свой собственный вид в разгар операции, идиот?!
– Еще одно слово, и получишь в морду, – не остался в долгу Имс, хотя положение отнюдь не стало яснее.
Спиной он чувствовал, что атмосфера в зале стремительно меняется: голоса бубнили уже не умиротворенно, а тревожно, люди стали с напряжением поглядывать в их сторону.
Но то, что случилось дальше, Имсу точно не могло привидеться ни в одном кошмаре. До этого знаменательного дня у него вообще кошмаров не было, а вот теперь пришла пора. Просто он этого еще не осознал, как не осознавал и тогда, когда увидел, как Артур ловким, незаметным и естественным движением, словно в тысячный раз, вынимает из-за пояса пистолет, вытягивает руку, приставляя дуло ко лбу Имса и – стреляет. Звука выстрела Имс уже не слышал.
***
Испугаться он, конечно же, не успел. Зато очень больно приложился локтем и коленом, грохнувшись на пол, и едва-едва ухитрился не разбить нос о грязный бетонный пол. В левом запястье дернуло и защипало, Имс взглянул и увидел покачивающуюся прямо перед носом короткую иглу-катетер на тоненькой жилке и крупную каплю крови на коже.
Оказалось, он свалился с лежанки, вроде той, которые держат в отелях у бассейнов и на пляжах, а рядом с лежанкой он увидел маленький столик со странным прибором, к которому и шла жилка с катетером, и, рядом, точно такую же лежанку, на которой уже сидел Артур, расправляя рукав рубашки.
– Да ты охуел? – заорал Имс, зашипел от боли, снова задев запястьем о лежанку, и вскочил на ноги. – Я тебе голову сейчас сверну!
Артур смотрел исподлобья, тяжелым взглядом, чуть ссутулившись – приготовился дать отпор.
– Это я тебе сейчас голову сверну, за срыв операции! – гаркнул он в ответ.
Имс даже не представлял, что Артур умеет так орать.
– Ты выстрелил в меня! Прямо в лоб!
– А ты чего хотел? Чтобы я выстрелил тебе в рот? Так я его пожалел, но еще одно слово, и разобью не задумываясь! Или надо было в колено, чтобы ты там повалялся еще?
– Я тебя сейчас прибью, Артур, – сказал Имс самым спокойным своим тоном. Даже самому страшно стало.
– Ну попробуй, – отозвался Артур так же спокойно. – Это какой уже раз ты мне обещаешь? Со счета еще не сбился?
Имс прыгнул с места, прямо через лежанку, отводя плечо назад, чтобы бить сразу, используя инерцию тела, утяжеляя удар. Лицо Артура было уже прямо перед ним, он четко видел свой собственный кулак, летящий к смуглой скуле, и тут его дернуло будто тросом, выламывая из пространства, выволакивая прочь. Он то ли летел, то ли падал, и падал куда-то в неизвестность, еще успел подумать, что вот так, наверное, выдергивают спиннингом рыбу из воды, и проснулся.
***
Проснулся снова на полу. Теперь уж в своей собственной гостиной, на ковре, и с тревожным и сердитым лицом Артура прямо над собой. В Имсе еще кипели адреналин и злость, и понимание, что сон кончился, пришло с секундным запозданием, когда он уже успел схватить Артура за горло. Однако глаза у Артура вытаращились скорее от удивления, чем от того, что Имс сдавил ему шею.
Потом еще и извиняться пришлось.
Хотя где-то в глубине души, очень-очень глубоко, Имса все-таки царапал маленький притаившийся коготок разочарования из-за несостоявшейся драки. От совершенно дурацкой мысли, что с Артуром можно было бы подраться, Имс почему-то чувствовал не угрызения совести, как вроде бы должно было быть, а наоборот – прилив вдохновения. Если это можно так назвать.
Артур, способный немедленно дать сдачи, Артур, готовый к атаке, Артур-соперник и друг одновременно – вот чего не хватало, и именно сейчас Имс осознал это в полной мере. Артур из снов казался другим именно поэтому. Там он не ждал, пока Имс сделает первый шаг, тот Артур мог прийти и взять то, что считал своим, и Имса в том числе.
Имс искоса посмотрел, как Артур возится с чайником и заваркой. Перед этим Имс прослушал возмущенную речь о своем несознательном поведении, ненормальном для взрослого солидного человека, и о том, что подобные безрассудные поступки непозволительны и чреваты опасными, очень опасными последствиями. Теперь Артур взял тайм-аут, видимо, готовился произнести вторую часть воспитательного спича.
И Имс вдруг понял, что ему надо этих опасных последствий – и срочно. Что его до звона в яйцах задолбала привычка притворяться перед самим собой, вся эта удачная и стремительная бизнес-карьера, необходимость играть по правилам, подчиняться ритуалам социума. Он давно уже перестал задавать себе тот самый, простой и глупый вопрос: живу ли я так, как хочу? К чему? Такие вопросы теснятся в головах у неудачников, неспособных реализоваться в жизни, а у него-то все нормально, все офигенно, лучше не придумаешь – карьера, деньги, вся жизнь впереди.
Хандра. Сплин. Очень по-английски. Лучше не придумаешь.
Или придумаешь? Или стоит все же спросить себя еще раз – нравится или нет? Вот чего хочется именно тебе, мистер Имс, успешный бизнесмен тридцати пяти лет от роду? Или так – к чему ты стремишься, студент Имс, юный раздолбай девятнадцати лет, имеющий странную привычку выступать в качестве подопытного кролика для своего друга, гениального химика-недоучки Юсуфа? Или так – о чем ты мечтаешь, девятилетний обормот Имс, сбежавший от родителей, чтобы отправиться юнгой в кругосветное путешествие (беглеца поймали в порту Ливерпуля)?
Из задумчивости Имса вывел громкий стук, с которым Артур брякнул перед ним на стол чашку с чаем.
Артур всем видом олицетворял неодобрение – напряженной спиной, задранным подбородком, поджатыми губами и раздувающимися ноздрями. Имс склонил голову к плечу, разглядывая и прикидывая, тащить ли в кровать мириться или сам успокоится? В итоге выбрал компромиссный вариант: