Блядь, опять ваши гребаные пазлы, со злостью рявкнул Имс неизвестно кому, вызвав недоуменный взгляд Артура. И сразу после этих слов послышался издевательский призрачный смех, заливистый и задорный. Кому-то явно было очень и очень весело, и Имсу очень и очень хотелось начистить этому кому-то морду, от всей души, сминая зубастую ухмылку и дерзкие усишки.
– Имс! Имс!
– Что? – злобно заорал Имс и одним махом пришел в себя.
– Заснул, что ли? – с недовольством спросил Артур и тут же положил ему на лоб ладонь. – Перегрелся уже! Кто же спит пьяный на солнце!
– На себя посмотри, – буркнул Имс, с силой растирая лицо ладонями.
Вот так всегда, прав Артур, стоит задремать на солнце – и кошмары обеспечены. Интересно, а можно сделать так, чтобы – без снов? Заебало!
Он даже застонал коротко и прикрыл веки. И тут же опять метнулись шоколадные тени, золотые блики на лобовом стекле, и – вдруг – как будто действительно сложился кусок паззла: выцветший рисунок старинного авто на пожелтевшей бумажке, ветер, шляпа, музыка…
– Слушай, Артур, - сказал Имс. – А давай-ка мы прокатимся с тобой в Англию. Ко мне.
– Знакомство с родителями? – тут же спросил ехидный Артур.
Имс шутки не принял.
– Посмотрим, – ответил серьезно. – Хочу показать свое родовое поместье.
Артур глянул на него коротко и тревожно, недоверчиво.
– Угу, – кивнул Имс. – Покажу тебе сад и библиотеку, вдруг не устоишь? Или конюшню. Собирайся. Устроим перерыв в эмпирических исследованиях.
Да и плевать на все – главное он уже заполучил, а все странности можно и остановить.
Да легко, волевым усилием – не дать им случаться, вот и все.
Все просто.
Имс знал, что справится. Главное, чтобы Артур никуда не делся.
В этот раз я ему не дам никуда деться, почему-то подумал Имс.
Глава 16
Артур
Знакомство с родовым поместьем началось издалека.
Имс, выяснив, что Артур ни разу не был в Лондоне, решил сделать остановку у одного дядюшки, проживающего в столице, – и уже с этого момента ассистент начал подозревать неладное.
Дядюшка на вид был самый простецкий, рыжий и ухмылкой похожий на Имса, бородатый, как Хемингуэй, Артур отлично представлял его каким-нибудь деревенским рыбаком, каждое утро медитирующим на сонные воды небольшого озерца. Однако дом в Сент-Джонс-Вуде, одним своим характерным белоснежным фасадом воплощавший все аутентичные старинные особняки Лондона, совершенно не оставлял места для подобных трусливых фантазий. Вдобавок дядя владел довольно известной музыкальной студией, как понял Артур из разговора (и молодой человек искренне наделся, что это не Эбби Роуд).
Однако прогулки с Имсом перебили начинающуюся артурову панику и заглушили холодок под ложечкой.
Для лондонской осени было очень тепло, и они гуляли вечерами по городу, пока закат не сменяли зажженные фонари. А вечерами дядюшка и Имс увлеченно спорили о полотнах импрессионистов и старинном фарфоре – дядя баловался коллекционированием, в частности на днях собирался скупить керамику Пикассо на ближайших торгах Christie’s.
– Представляешь, дорогой, все это было в руках у одного скромного частника, о котором никто в наших кругах никогда ничего даже не слышал! Мы все только и знали, что терзать Рамье, а ведь с тем в последнее время стало совершенно невыносимо вести дела! Последний раз я уже привез деньги, а он отменил встречу без всяких объяснений, представляешь?! А тут – такой подарок судьбы!
Артур притворился, что не расслышал стоимости тарелки работы Пикассо.
– Ты ему понравился, – за завтраком сообщил Артуру Имс, когда пресловутый дядя как раз удалился на Christie’s с видом не знавшего поражений завоевателя. – А ему не так-то просто понравиться.
– Похоже, у твоей родни, как и у друзей, все вообще непросто, да, Имс? – прищурился Артур.
– Кто бы говорил о простоте, – хмыкнул Имс, проделывая вилкой немыслимые операции с беконом. – Подожди, вот познакомлю тебя с маман…
– Все же знакомство с родителями?
– А то! – ответил Имс, наслаждаясь нервозностью собеседника.
– Имс, в самом деле, зачем мы едем?
– Мне надо проверить одну гипотезу, Артур, – сказал Имс.
И что-то в его тоне было такое, от чего Артуру перехотелось расспрашивать дальше.
Несколько минут они поглощали завтрак в молчании. Артур поглядывал в окно, где голубел утренний Лондон, и думал, что реальность наконец-то начала приближаться по яркости к снам.
И это было хорошо.
Но Имс ухитрился вдребезги разрушить момент одним вопросом.
– Арти, там, во сне, когда ты увидел фотографии с эсесовцами… я думал, тебя удар хватит… Это что-то личное?
Артур ощутил, как снова засосало под ложечкой.
Он не мог объяснить Имсу. Не мог рассказать, что с детства ему снились кошмары – и в этих кошмарах он, покрываясь ледяным потом, слышал немецкую речь и солдатские чугунные шаги, видел тусклый блеск оружейных стволов и черные мундиры офицеров СС с серебристым мерцанием крестов, орлиных крыльев и лавровых венков на груди...
В этих снах Артур всегда убегал, скрывался, едва дыша, в каких-то переулках, прижавшись к холодной шершавой стене… прятался в странных заброшенных домах, покинутых квартирах… спал где-то на полу, завернувшись в пальто, дрожащий от холода, дурноты и непрерывного, слепого, всепоглощающего ужаса… Он и в реальности едва сдерживал дрожь, слыша за спиной болтовню вполне безобидных немцев-пенсионеров.
– Артур? Ну скажи мне, ну?
– У меня бабушка побывала в немецком концлагере, – сказал Артур. – Я с ней много времени проводил, она с нами жила.
Имс тихонько присвистнул.
– Вот как. Рассказывала, значит?
– Рассказывала, – кивнул Артур.
– Понятно, – протянул Имс. – А у меня дед в союзнической армии служил. Но я его не знал, он умер еще до моего рождения. Мама говорила, я очень на него похож. Просто одно лицо.
Артур пожал плечами, едва заметно. Не знал, что сказать.
– Ладно, не будем об этом, если ты так…
– Да ничего, – сказал Артур. – Думаю, нам еще придется с этим столкнуться, раз уж этот дедок из СС, и, похоже, в нехилом таком ранге. В конце концов, мне же только рассказывали, сам я там не был. Коллапса не будет.
– Ну если так… Знаешь, что я думаю? Я думаю, хватит в Лондоне торчать, пора уже развеяться! Поместье тебе придется по вкусу, дорогуша, я тебе обещаю.
– Не сомневаюсь, – буркнул Артур.
***
Родовое поместье, или «замок», как уже про себя окрестил его Артур, находилось в Кембриджшире, недалеко от самого Кембриджа, и Имс, конечно, загорелся показать Артуру и его тоже.
В Кембридж они отправились поездом, с вокзала Кинг-Кросс, в пути находились часа полтора, и за это время Артур успел рассмотреть из окна все осенние английские красоты: желто-зеленые луга, старые дома с деревянными фасадами, каменные мостики, переброшенные через маленькие речушки, мелькавшие тут и там церкви, а то и соборы с длинными шпилями, холмы в тумане, поросшие редкими соснами, вереском и ежевикой, каменные перевалы с огромными зеленоватыми валунами...
Имс сосредоточенно читал новости на айфоне, нимало не обращая внимания на пасторальные пейзажи, лишь изредка взглядывал на Артура, чуть улыбался и снова утыкался в экран.
В Кембридже Имс продемонстрировал Артуру Университет – с вполне понятной гордостью выпускника, они прогулялись по местному парку, потом надолго застряли в музее Фицуильяма, где Имс воспользовался возможностью потискать Артура в почти пустых залах, одновременно бегло рассказывая о монетах и картинах.
Артур чувствовал его горячее дыхание над самым ухом и то и дело вздрагивал от щекотки.
– Однако больше всего Кембридж прославился тем, – говорил Имс, – что его мэром впервые в истории страны стала транссексуалка. Да-да, Дженни Бейли была мужчиной до 30 лет, а затем сменила свой пол.