Меж тем действительно вечерело. Принц шагал с невозмутимым и гордым видом, показывая, что он милостиво разрешает беседовать двум сопровождающим его низким людям.
Небо подернулось сумерками когда они вышли из рощи. Впереди расстилались засеянные поля. Не так далеко виднелось несколько некрупных построек.
— Что-то долго их нет, — озабоченно проговорил Ригг, глядя вверх, — скоро уж вечереть начнет. Не случилось ли чего?
— Так может они того… — задумчиво почесался Крын, — в смысле ушли, сами-то?
Ланс спокойно сидел у скалы, перебирая свой арсенал. Поднимал сталь к солнечному лучу, щелкал ногтем, водил пальцами. Порой правил о натянутый ремень. Какая-то особая даже не осторожность, а нежность была в его движениях, в том, как он держит клинок.
— Да ну как же это можно? — отогнал Ригг мысль о предательстве, — Итернир тот такой человек, вроде, что никогда не предаст. А принц… Нет, ну они же слово давали!
— Так слово, оно же того… вроде сам дал сам и это… взял, нехитро попытался объяснить Крын.
— Да нет, да не может же быть, — бормотал себе Ригг.
Ланс между тем успел побриться, Ригг также последовал его примеру. Крын счастливо улыбнулся, глядя, как тот скоблит кожу ножом, — его подбородок был все еще по-мальчишески гладок.
Солнце клонилось к закату. Не находя себе места, Ригг слонялся по уступу, Крын, прислонившись к камню, тихонько дремал. Вдруг, Ригг замер у самого края бездны, и восхищенно тихо проговорил:
— Это же надо, красота-то какая!
Крын очнулся от дремы, подошел. За волнениями они и впрямь не заметили потрясающего вида, что открывался с уступа. Взгляд терялся в необъятных просторах неба. Самая высь обладала неповторимой глубиной, притягивая взор. Внизу словно молочное озеро колыхался над болотом туман. Сразу за ним плотным зеленым ковром раскидывался лес. Темно-зеленый у самой кромки болот, он был совсем другим у дальнего его края, где нежно зеленые листочки трепетали, сливаясь в прозрачную, совсем светлую, дымку.
Но больше всего поражало то, что были видны ступени за лесом, по которым они пришли сюда, были видны оба края лестницы с боков, открывая вид на землю внизу: поля, деревни, голубые нити рек широко и необъятно простирались вокруг и скрывались в темнеющей дали вечернего неба. Все это ставило их перед подавляющей грандиозностью Лестницы. Казалось, что эта скала, болота, лес висят прямо посреди неба.
Это было нереально. Этого не могло быть.
— Никогда такого не видел, — сел, наконец, к скале, очнувшись от зрелища Ригг, — это как же все держится-то? Это же прямо в небе. И вот ведь, что удивительно, внизу, с земли я видел, что Лестница везде ровная, тонкая, нигде не расширяется, а тут вон что творится. А?
— Это да, — чесал в затылке Крын, — может нам того… покушать?
Поели. Ригг ел все еще потрясенный увиденным. В этот день они доели последние свои припасы.
— Вот и все, — сокрушенно сказал Ригг, вытряхивая крошки из пустого мешка, — дальше-то как будем? Камни жевать?
— Так э-э… завтра, наверное, и думать того… будем, философично заметил Крын.
— Думаешь? Ну, может оно и так.
Ланс меж тем как сидел, спиной опершись на камень, так и заснул. Неслышно беззвучно.
— Ты бы хоть подстелил чего, — заметил ему Ригг, — камень-то он токмо по началу теплый, а после остынет, и сам из человека тепло тянуть будет.
Ланс не пошевелился. Ригг же достал из своего мешка одеяло и аккуратно постелил для себя.
— Вот, уж отведайте, чего Керен послал, — сказал крестьянин, ставя на стол жареного цыпленка.
— Слушай парень, ты хоть руки мне, может, развяжешь? - попытался потрясти связанными за спиной руками Итернир.
— Ага, развяжу, — согласился солдат, — а потом ты мне этими же руками, как сам сказал, всю морду в кровь расцелуешь. На кой Ёнк мне это надо? Я тебе их лучше наперед перевяжу.
— И ты думаешь, что так намного лучше? — спросил Итернир с сильным сомнением в голосе, разглядывая свои посиневшие руки.
— Как есть, — пожал плечами гвардеец, а все остальные его слова потонули в брызнувшем курином соке.
Принц ел степенно, помогая себе ножом. Крестьянин же, невысокий поджарый человек с почерневшими руками и выцветшими глазами, к еде не прикоснулся. Видно уже поел. Или это его ужин ели сейчас другие.
— Как жизнь-то Неуём? — спросил, наконец, Котьен.
— Да как она может быть, — пожал плечами крестьянин, — тебе скажешь, что хорошо, так завтра же придешь с подмогой, излишки изымать. Да и ладно бы, если хоть сказать-то так было бы можно. Один-то много я не наработаю. У соседа, вон коза сдохла, мелочь, а все же что-то приятное.