– Так, – кивнул тот. – Но это ещё не самое ужасное.
Истерично всхлипнула женщина в середине вагона. Кто–то из мужчин проскулил:
– Не хочу! Я не хочу! Отпустите меня! Пожалуйста…
– Соберитесь! – сурово бросил ему стоящий рядом мордатый верзила. – Что вы как баба!
– Но–но! – яростно покраснела Юдифь, испепеляя сказавшего взглядом. – Иные «бабы» стоят десяти мужиков.
– Давайте не будем ссориться, – попытался примирить их Профессор. – Никто не знает, сколько нам ещё предстоит пережить вместе, так что нам лучше держаться друг друга.
– Да, – кивнул Клещ. – Да, давайте держаться. Просто – держаться.
Медленно и нерешительно пассажиры потянулись из вагона. Того скулившего мужчину взяли под руки, потому что ноги у него вдруг ослабели и отказались идти. Сомлевшую истеричную женщину вынес на руках мордатый.
Последними вышла целующаяся парочка. Они так и остались бы в вагоне, ничего не замечая, но Иона, уже со ступеньки, потянул парня за куртку и махнул: выходим.
Под моросящим дождём молча миновали ворота, пересекли заводскую ржавую узкоколейку, кое–как перевалили кучу гравия, вспугнув невесть откуда взявшуюся облезлую рыжую собаку с истекающими гноем глазами. Та, завизжав, поджав хвост, бросилась улепётывать, но через десяток метров обессиленно повалилась в грязь. Видно было, как тяжело ходят её бока, слышно сиплое дыхание и натужный кашель.
– Собачка, – сказала девочка, показывая пальцем.
– Издыхает, кажись, – пробормотала Юдифь.
– Откуда вообще здесь собака? – растерянно произнёс Клещ.
– А откуда здесь мы? – усмехнулся Маньяк.
У того места, где они сейчас стояли, расположилась шеренга тачек – десятка полтора–два. Гружёны они были мешками то ли с углем, то ли с удобрениями. Тачки были наполнены, кажется, совсем недавно, поскольку мешки ещё не успели как следует намокнуть. А впрочем, дождь был пока не силён, а мешки заметно пропылены, так что определить, сколько времени тачки стоят здесь, было невозможно.
Впереди притих большой цех, из трубы которого исходил дым. Это была, кажется, первая дымящая, живая, труба, которую Иона увидел за всё долгое путешествие. Не было слышно со стороны цеха ни звука. К его воротам вели деревянные мостки.
– Кажется, мы должны доставить тачки с грузом в цех, – неуверенно предположил Клещ.
– Без взяких «кажется», – хмыкнула Юдифь.
– Что? – растерялся один из мужчин. – С чего бы это вдруг? Я вам не разнорабочий.
– Забудьте «я», – наставительно изрёк Маньяк. – Теперь есть только «мы». Только вместе мы сумеем выбраться отсюда.
– Кто–то из великих сказал: один лишь труд делает человека по–настоящему свободным, – улыбнулся Профессор. И обвёл всех взглядом: – Ну что, берёмся?
– Вы и женщинам предлагаете взяться за эти тачки? – опешила одна из пассажирок.
– Ну да, – снова улыбнулся Профессор. – В этом нет ничего сложного, поверьте.
– Хм… – изрёк Иона.
– А вы не хмыкайте, – повернулся к нему Профессор. – Труд ведь и вправду облагораживает. Ну и потом… посмотрите вон на ту вышку… На самом верху, видите?.. Очень похоже на пулемётное гнездо.
– Ну вы уж… – рассмеялся Маньяк. – Ну вы скажете тоже!
– А вы посмотрите, посмотрите. И подумайте. А подумав, – беритесь за работу.
И Профессор, поплевав на ладони, действительно схватился за ручки, кряхтя поднял, двинул тяжёлую тачку вперёд. Верзила опустил на землю женщину, которую держал на руках; та обессиленно присела на куске бетонной плиты, возле кучи пустых консервных банок и пивных бутылок. Большинство уставилось на вышку и, судя по их испуганным взглядам, склонно было поверить Профессору. Один за другим пассажиры нерешительно потянулись следом за ним. И даже девочка принялась суетливо помогать Прачке. В конце концов каждая из них взялась за одну рукоять тачки. А потом и безостановочно целующаяся парочка оставила объятья, чтобы присоединиться к работе.
Колёса тачек зашуршали по мокрому гравию, выехали на полусгнившие деревянные мостки и, следуя указателям, скрипя и грохоча, двинулись к цеху.
В полумраке «ЦНП №1» (согласно полустёршейся надписи белой краской на стене) оказалось тепло, даже жарко. Жар шёл от массивных чугунных створок в кирпичной стене, отгородившей от цеха добрую половину пространства.
Мостки вели к большому проёму в полу, от которого металлический желоб уходил вниз, в бункер, расположенный под цехом. Оттуда веяло холодом и застоявшейся химической вонью.
– Туда, – кивнул Профессор, направляя свою тачку к бункеру.
Остальные последовали за ним. Иона со своей тачкой оказался в середине колонны, рядом с Чахоточным, а завершала шествие влюблённая парочка.