— В том-то и дело, что ты ничего не знаешь. Не будет этой наигранности и подготовленных реплик. Мы вставим тебе специальную гарнитуру в ухо и подскажем, как реагировать и отвечать в случае форс-мажоров. Не волнуйся, — успокаивал меня Эд.
— Уже поздно. Тебе лучше отдохнуть перед завтрашним эфиром, — сказал Степан.
— Уже завтра? Я не готова. Я могу сказать что-нибудь не то, наговорить лишнего, не найти подходящего слова! От волнения я забуду, что значит говорить. Решение отправить меня на передачу может стать самой большой ошибкой, — приводила я доводы в свою защиту.
— Мы подготовим тебя. Как встанешь, хорошенько позавтракай, прогуляйся, прими душ, музыку классную послушай. В районе трех часов я пришлю за тобой водителя. Надень какое-нибудь милое, но простое платье. Лучше однотонное. Прическу, макияж и маникюр тебе сделают в салоне недалеко от телестудии. А потом мы перекусим в ресторане и немного потренируемся в ответах на вопросы ведущего. Ок? — сказал Эд, поддерживая меня за локоть, пока мы шли к выходу.
— Но послушайте, я не суперзвезда, никудышный оратор и совсем не привлекательная девушка. Чем дальше подготовка к проекту, тем больше я понимаю, что не подхожу на роль главной героини. Меня словно с кем-то перепутали. А еще я очень устала, ноги ватные, я чувствую себя разбитой, — призналась я.
— Я отвезу тебя домой. Сон нужен тебе больше, чем наши уговоры. И кстати, не заблуждайся, ты чертовски привлекательна, — сказал Степан.
На улице мы простились с Эдом и сели в «Ниссан» Степана. Как только машина тронулась, я уснула. Мне снилась маленькая пятилетняя девочка в джинсовом комбинезоне, надетом на голое тело. Рыжие кудрявые волосы выбивались из слабо заплетенной косички. Она играла с игрушечным экскаватором на песчаном пустыре недалеко от озера. Я стояла позади нее и наблюдала, как маленькой рукой она убирает непослушные локоны с лица. Старые сандалии, надетые на маленькие босые ножки, утопали в песке. Солнечные лучи падали на ее загорелую кожу. Она повернула голову и, прикрыв рукой глаза от слепящего солнца, обратилась ко мне:
— А ты кто?
— Я увидела, как ты играешь, и решила подойти.
— У меня тут стройка. Смотри, какую яму глубокую вырыла! А бабушка в огороде. Мне стало скучно, и я пришла сюда. Тебе тоже скучно?
— Нет, дорогая. Я пришла сказать тебе одну важную вещь. Только ты запомни ее, пожалуйста. Хорошо?
— Хорошо. Это секрет?
— Нет. Это правда, которую ты должна знать, что бы ни случилось. Ты очень привлекательная девочка. В жизни может происходить много хорошего и плохого, но ты помни, что у тебя будет интересная и насыщенная жизнь. Много платьев, туфель, разных вкусностей. Ты будешь самая счастливая. Я тебе обещаю.
— И на море поеду? А собака будет?
— Все-все, что ты только пожелаешь! — сказала я, не сдерживая слез. — А теперь дай мне руку, если ты не против. Мне хочется обнять тебя.
Девочка встала с колен, отряхнулась и побежала ко мне. Я подхватила ее и крепко обняла. Малышка положила свою голову на мое плечо и еле слышно прошептала:
— Ты не оставишь меня здесь?
— Никогда.
В следующее мгновение девочка растворилась в воздухе, образовав вокруг меня солнечную пыльцу, которая воронкой вошла в меня и разлилась теплом по всему телу.
Открыв глаза, я увидела, что нахожусь уже в своей постели. Циферблат на стене показывал пять часов утра. Перевернувшись на другой бок, я с улыбкой погрузилась в сладкий утренний сон.
Глава 5. Прямой эфир
Чарли громко лаял на улице, когда я открыла глаза. Часы показывали двенадцать. Через три часа Эд приедет за мной, и самый страшный день в моей жизни начнется.
Открыв дверь в ванную комнату, я встретилась взглядом с девушкой в зеркале. Слегка припухшие глаза, помятое лицо и спутанные кудряшки на голове, напоминающие покинутое воронье гнездо, делали мой образ немного комичным. Не думаю, что героини телешоу выглядят так. Но кое-что меня приободрило в моем отражении: это взгляд, он стал увереннее, и маленькие искорки поблескивали в нем.
Я приняла душ, надела мягкий белый халат с ромашками и спустилась на кухню. Аромат свежей выпечки наполнил первый этаж дома — мама снова решила побаловать семейство. Я открыла дверь холодильника.
— Круассаны — улет! Доброе утро!
От неожиданности я взвизгнула. Прямо за моей спиной на диване сидел Степан с круассаном.
— Ты идиот! Я чуть с ума не сошла! — возмутилась я.
— Не злись, лучше налей себе кофе и составь мне компанию. Я люблю шутить над другими людьми, вся- чески их разыгрывать, но до моего отца мне еще далеко. Он мастер в этом деле и не жалеет даже собственных детей. Он очень волосатый, и в детстве я спрашивал, почему у него так много волос на теле, руках и ногах. Он объяснял мне, что постепенно превращается в обезьяну, и как только весь покроется шерстью, мы с мамой сдадим его в зоопарк и будем приходить к нему кормить бананами!
Я рассмеялась.
— Тебе смешно, а я так плакал! Еще отец говорил, что стихи нужно учить стоя на голове, потому что из-за прилива крови к мозгам лучше запоминается.
— Да уж, папа у тебя хорош! Зато я уверена, что с чувством юмора в вашей семье полный порядок, — подытожила я, забирая у Степана пустую тарелку с крошками.
— Сегодня будет непростой день. Это наш шанс заявить о проекте, над которым мы уже так много работаем. Я хочу тебя немного подготовить.
— О чем ты говоришь? Я ничего не знаю о том, в чем буду участвовать. Моя жизнь не такая интересная. Я не была судима, не являюсь жертвой какого-либо насилия или теракта, не состояла в секте, даже вредных привычек не имею.
— А как же Сергей? После того, как он бросил тебя и сошелся с твоей лучшей подругой, ты переживала не лучшие времена.
— Всех предают, не думаю, что частный случай будет кому-то интересен. Да, мне было плохо. Я не хотела жить и впала в депрессию. Если честно, я не хочу сейчас об этом говорить.
— Позволь мне задать один вопрос. Представь, в один прекрасный день он приходит к тебе и просит прощения, предлагает начать все заново. Как ты поступишь?
Я молча крутила салфетку в руках. Степан встал с дивана, чтобы двинутся к выходу, и я сказала:
— Он защищал меня, поддерживал и веселил. Это тот случай, когда дружба не должна была перерасти в любовь, но это произошло. За ботаническим садом есть дивная поляна, мы часто ходили туда после занятий. Зимой кидались снегом, осенью листвой, иногда просто бегали и кричали, как сумасшедшие. А потом падали на землю и долго смотрели друг на друга. Я знаю каждый сантиметр его лица. В такие моменты он крепко сжимал мою руку и говорил, что мы всегда будем вместе. Сережа родной для меня человек. Шестьдесят дней я ждала лишь одного: он постучит в мою дверь и скажет, что этот плохой сон закончился.
Мой голос дрожал, и слезы капали на блестящую поверхность стола.
— Извини, я лучше оставлю тебя. Эд скоро приедет за тобой. Я думаю, ты справишься. Степан обнял меня за плечи.
— Это самая ужасная ошибка в его жизни, — прошептал он мне на ухо и коснулся горячими губами моей щеки.
Не успела я понять, что произошло, как входная дверь захлопнулась за ним. Мои щеки полыхали, слезы больше не катились из глаз. Я поднялась к себе в комнату, сидела там и прокручивала в голове произошедшее.
Черный «Лексус» Эда остановился у ворот дома в назначенное время. Он трижды посигналил перед тем, как я вышла. На мне было темно-серое платье спортивного кроя и черные балетки, плечи прикрывал удобный кардиган темно-сливового цвета, черный лаковый рюкзак висел на плече. С приветственной улыбкой Эд вышел из машины и открыл мне дверь. Внутри приятно пахло мужским парфюмом, кожаный салон и ярко-голубое небо, проглядывающее через стекло люка на крыше, предвещали комфортную поездку.
— Планы у нас следующие. Сначала заедем в салон красоты, туда подвезут несколько платьев и туфель для съе- мок. Потом мы выпьем кофе, немного подготовимся к эфиру. Как тебе? — На секунду Эд повернулся ко мне, ловко управляя рулем.