— А если нет, — сказал Бонзо, — То, может, он умеет хорошо стелить ковры.
В то время, как продажи нового альбома достигли астрономических чисел, а популярность неудержимо росла, члены группы время от времени разговаривали с Питером в свободное время о том, как защитить свои заработки. Они также получали советы из офиса в Лондоне, где бухгалтера давали рекомендации, чтобы музыканты быстро смогли хорошо разбираться в налогообложении.
Когда наступил короткий перерыв в турне, все музыканты быстро свалили с американского материка по совету консультантов по налогам, которые прикинули, сколько заработает группа в 1969 году, и получился примерно миллион долларов. Группа отработала в Штатах в целом почти шесть месяцев, и получалось так, что мы могли попасть под налогообложение как США, так и Великобритании. Не самая лучшая идея для команды, зарабатывающей семизначный доход.
Джонси, Бонзо и Питер полетели в Лондон к семьям. Остальные собрались в Сан-Хуан, столицу Пуэрто Рико. С точки зрения налогов Пуэрто Рико не рассматривался как часть США, хотя находился совсем рядом с материком.
Джимми, Роберт и я остановились в отеле «Карибе Хилтон» в Сан-Хуане. Мы выжали из отдыха максимум: загорали, пили пино-коладу рано вечером и отрывались по полной всю ночь.
Как-то вечером я уговорил Роберта и Джимми составить мне компанию и съездить с старый город, район из семи кварталов, исторический центр, в котором располагались здания, датируемые шестнадцатым и семнадцатым веками. Коридорный в отеле предупредил нас: «Сеньоры, в старом Сан-Хуане хорошо днём. Но вечером туда не ходите, слишком опасно для туристов. Высокая преступность».
Я всё равно потащил туда Роберта и Джимми, хотя они испугались. Это было заметно по их поджатым губам и наморщенным лбам. Я искал бар, где подавали хорошее мексиканское пиво и где можно немного успокоиться. Мы зашли в первый попавшийся клуб по улице Салье Сан-Себастьян — но это было не то, что я ожидал. На самом деле, мне показалось, что мы попали в Сумеречную зону. В баре было так темно, что я с трудом видел компаньонов, не говоря о тех, кто там мог находиться. Когда мы пробирались мимо барной стойки, я почувствовал на себе дюжину взглядов. Но пару секунд спустя кто-то включил свет в клубе.
Наш внешний вид сильно отличался от облика остальных клиентов бара. Они выглядели так, словно только сошли с пиратского корабля после целого дня грабежей и пыток. Мы носили украшенные цветами рубашки, в ушах серьги, у нас были длинные волосы — слишком женоподобно для такой толпы.
— Мы уходим отсюда, — заявил Роберт, поворачиваясь к двери.
— Нет, Перси — я схватил Роберта за руку. — Давайте закажем выпивку.
— Ты псих, Коул — ответил Джимми. — Не думаю, что они захотят стать нашими друзьями.
Он начал дрожать.
— Да всё в порядке. — сказал я. Желание выпить пересиливало страх. — Они нас не тронут.
Но сам я не был уверен в своих словах.
Клуб был таким низкопробным, я такие нечасто видел — неудивительно, что мне захотелось остаться. Мы уселись за стол без ножки и заказали три пива. Несколько минут спустя, когда Джимми отошел в туалет, роскошная брюнетка с пудом макияжа на лице — скорее всего шлюха — подошла к нашему столику, села на стул Пейджи между Плантом и мной и попыталась установить контакт.
Разговор не успел перейти с Como estas? как она потянулась ко мне и положила руку на промежность.
— Ууу, — воскликнула она. — Гранде!
Я улыбнулся и посмотрел на Планта. Место мне начало нравиться.
Потом она положила руку на ширинку Планта.
— Ууууу, — простонала она. — Мучо гранде!
В первый раз за вечер Роберт засмеялся.
— Очень восприимчивая молодая леди, — сказал он. — Очень восприимчивая.
Когда Пейджи вернулся, то отказался от оценки «ниже пояса».
— Давайте уберёмся отсюда, пока нас не убили! — предложил он.
Роберт и я уже удовлетворили своё эго, поэтому согласились свалить оттуда.
По окончании американского тура, по дороге в Лондон, мы разговаривали о том, каким удивительным был 1969 год. Группа появилась из ниоткуда и находилась на пороге суперзвёздности. Мы гастролировали на безжалостных скоростях — 160 концертов с самого первого концерта в Копенгагене четырнадцать месяцев назад. Группа зарабатывала столько денег, что в середине тура нам пришлось оценивать налоговый статус. Иногда мы даже думать боялись, как далеко зашли.
Часть 10
18. «Назовите вашу цену»
— Сколько ты сказал?