– О, майор, спасибо за информацию. – Большой начальник потер подбородок. – Мы и сами считали нашего агента погибшим, когда деревню сожгли. После той заварушки с дикими животными у тропы к базе «Удара». А он объявился спустя два дня после пожара в деревне, наплел, что выжил после Скотобойни и добирался обратно неделю. Хотя вы добрались от Края вечного лета до Припяти за два дня.
– Ну, справедливости ради: я угнал машину у «Удара». Чтобы добраться быстрее. Только из-за «Зарядки» потерял время.
– Не важно. Так что, вы думаете, что он участвовал в той перестрелке?
– Я ничего не думаю. Я лишь доношу информацию.
– Он знал Малинина, а Малинин знал его. Он мог приказать ему настроить генерала безопасников против сталкеров, ведь старику не давала покоя эта деревня. Мне же до Зимовища не было и нет никакого дела, мелкими общинами искателей надо было заняться после уничтожения основных группировок. Но СБУ… Это может означать, что он работает на два фронта, а нам нельзя светиться перед эсбэушниками. Конечно, засылая его в «Удар», мы сами подвязали его на работу с СБ, но на то оно и прикрытие. Нельзя нам светиться, – задумчиво повторил Человек-в-костюме. – Не считая наших каналов, естественно. Хм. Если информация подтвердится, то, майор, вы должны сделать то, что должны. Нам крыса не нужна. Смотрите, как интересно получится: Кот завалит крысу.
– Сделаю.
– Чтобы поставить окончательную точку в истории с Малининым, уточню, что значит «идейный». Малинин считал, что мы хотим уничтожить Зону. Но это не так, вы же знаете. Лично я считаю, что Зона – это величайший дар для человечества. Мы зачистим ее от сталкерской погани, остановим отток артефактов, и наши ученые займутся тщательным изучением Зоны. Представьте, сколько чудных открытий нас ждет впереди!
– Вы недавно сами обмолвились, что мы будем сбывать артефакты на черном рынке.
– Это пока мы не покончим со сталкерами. Мы и оружие им продавать будем. Почему бы не взять деньги с тех, кто и так истребит сам себя? А мы только добьем. Как в вашей ситуации с фанатиками, майор.
– Интересная логика. А что с «Анархистами»?
– Вот, майор, что мне в вас не нравится. Вы невнимательно слушаете. Я же сказал, что ваш коллега позаботится об «Анархистах». У вас же сейчас другая задача – оклематься после ранения. Марш, выполнять! – И Человек рассмеялся.
Выглядело жутко.
– Спасибо, – выдавил Кот.
– Вы жили с ними довольно долгое время. – Голос Человека-в-костюме стал на порядок серьезнее. – Вы привязались к кому-то? Нормально переживете?
– Вы, наверное, забыли, но я жил среди новичков по приказу «Изоляционных сил». Потом я их бросил, оставил умирать в полыхающей деревне. По вашему же приказу. Вы велели мне примкнуть к «Анархистам», велели избавиться от выживших новичков по пути, что я и сделал, замаскировав гибель большей части «зеленых» под несчастный случай. Я свинтил из логова Малинина, рискуя быть рассекреченным, сразу после бойни. Я напал на наших новых союзников и увел у них джип, чтобы быстрее добраться до Припяти. Неужели я так и не доказал свою лояльность?
– Вот что мне в вас, наоборот, нравится. Оставайтесь же таким же верным, майор. Я вас не обижу.
– Спасибо, я не сомневаюсь, вы же человек слова.
Дятченков вышел из импровизированного кабинета, что располагался на втором этаже прачечной.
«Верным псом оставайся. – Кота обуяла злость. – Посмей только поступить со мной так, как поступил с Малининым… и ты пожалеешь, что когда-то вообще вербанул меня!»
Шумел мотором «шестьдесят шестой». К выезду готовились два БТРа. Неприхотливые, но проверенные годами «восьмидесятые»[1].
Арсений Летов стоял в сторонке и молча курил, наблюдая за тем, как его бойцы собираются на самый важный поединок в их жизни. Бывший ударовец нервничал, его пальцы, что сжимали сигаретный фильтр, дрожали. Но боялся он не за свою жизнь. Когда все твое существование состоит из сплошных войн, бояться смерти – это самое глупое, что можно делать. Он боялся за своих ребят, боялся ответственности, которая свалилась на его плечи. Когда он состоял в «Ударе», приказы отдавали за него, он сам был пешкой и разменной монетой, и его это, в сущности, устраивало. А теперь он вынужден стать кем-то более значимым, превратив своих вчерашних друзей в расходный материал. Это сильно подкашивало.
К нему подошел широкоплечий сталкер в экзоскелете. Летов признал в нем Тумана, своего давнего друга.